— Так это ж, братцы, считай, Бразилия! — Фраза прозвучала неожиданно громко, и в задних рядах засмеялись.
— Бразилия! — воскликнул Попов обрадованно и взволнованно. — Нет, товарищи! Город Оскара Немей-ера, восхитивший мир полетом фантазии великого архитектора, признан ныне городом-выставкой. Он задавил человека, его огромные пространства неудобны.—' Попов сделал паузу, чтобы набрать воздуха, и заговорил уже значительно спокойнее, как на лекции: — У нас, советских архитекторов, иные принципы,— он сделал еще паузу и улыбнулся, — хотя, признаюсь, каждый был бы не прочь стать Немейером, если честно.
Контакт с залом установился, и Попов продолжал:
— В стране нынче множество городов рождено с нулевой отметки. Тут вся ответственность ложится на нас, архитекторов, и на вас, строителей. Хотя, сидя у себя, в Ленинграде, мы несколько переоценивали свои возможности и недооценили трудности четвертого климатического пояса, к которому принадлежит и Солнечный, ибо одно дело знать, другое осязать, чувствовать на своей шкуре, простите за грубое слово.
— Пожалуйста! — крикнул молодой и задорный голос. — Мы люди простые!
В зале заулыбались: «главный архитектор Ленинграда» явно пришелся по душе всем.
— Ознакомившись с выводами трех наших товарищей, посетивших эти места летом, мы решили: да, нужен принципиально новый дом, которого в строительной практике нашей страны — увы! — еще не было. Дом требовалось сочинить, изобрести, выдумать, не забывая при этом, что таких домов понадобится много и сооружение их пойдет индустриальным методом — значит, с учетом возможностей вашего ДСК при самой небольшой модернизации уже действующего оборудо-
вания... Жилые дома будут обеспечены центральным отоплением, электричеством, газом, холодной и горячей водой, естественно, канализацией и вытяжной вентиляцией.
Перед строителями предстал на эскизе их новый дом. И его собрат — пятиэтажный крупнопанельный, у эскиза которого Попов чуть задержался, заметив лишь, что это модифицированная и приспособленная к жизни в пустыне известная серия 1-464... Он быстро подошел к прекрасной картине, на которой, словно фрегаты, строем «выступ», плыли в голубом небе, как в бездонном море, девятиэтажные галерейные гиганты, и сказал:
— Мы гордимся домом, о котором я рассказывал вам. Но даже чудо, многократно повторенное, перестает быть чудом. А город, застроенный однотипными домами, становится стандартным. Мы решили: Солнечный пойдет ввысь. Мы застроим его семи-, девятиэтажными домами, в основе которых будут все рациональные ячейки того, о чем я говорил. Это повысит плотность застройки, удешевит строительство и явится ценным в эстетическом отношении градостроительным элементом, который позволит нам создать запоминающиеся ансамбли современного города.
Попов перескочил, как кузнечик, к макету, стоящему чуть наклонно на столе президиума.
— На возведение девятиэтажного дома вместе с освоением ДСК новых железобетонных изделий кладем восемь-девять месяцев. Дальше дело пойдет быстрее, и мы поведем Солнечный на отметку двенадцатого этажа. Таким он будет, наш город. — Попов, точно дирижер по пюпитру, постучал указкой по макету. — Его первая очередь займет сравнительно небольшую территорию, протянувшуюся на шесть километров с севера на юг, что и решает его композиционное построение: основные профильные направления и короткие поперечные связи. Административно-общественный центр подчинен общей планировочной идее и тоже имеет протяженную композицию. Параллельное построение жилых кварталов и центра позволяет вести постепенное освоение городских территорий, будет способствовать стилевому единству застройки на всех этапах строительства.
— Кирилл Владимирович! Кирилл Владимирович! — перегнулся через стол президиума Базанов. — Умоляю : говорите чуть проще и медленней, так, как вы начали.
— Что? — Попов посмотрел удивленно. — Как проще? Проще быть не может! Вот проект торгового центра. Вот гостиница. Школа и детсад. Общежитие, стадион, медико-профилактический комплекс. Я тогда сейчас кончу, а желающие пусть подойдут к макетам. Нас, архитекторов, тут чуть ли не взвод, дадим объяснения по всем вопросам... Позволю себе лишь сказать пару слов о микрорайоне — первичной структурной ячейке селитебной, то есть жилой, территории города. Вы не возражаете, товарищи? — обратился он к залу и к президиуму. — Я не замучил вас ?
— Да-а-ать! Не возражаем! Пусть говорит ученый! Отставить регламент! — закричали со всех сторон.
— Спасибо,— поднял руки Попов.— Но я сам себя ограничиваю — пять минут. Иначе я проговорю час! Итак, замечаю — пять минут... Планировка микрорайона решает задачу обеспечить функциональную связь жилья с элементами культурно-бытового обслуживания.
— Это чтоб все под рукой было? — выкрикнул Яковлев.
— Совершенно справедливо! — обрадовался Попов. — Ядро микрорайона — это комплекс общественных зданий: школа, детские учреждения, торговый центр, все в радиусе триста — четыреста метров... Я не говорю об озеленении и обводнении микрорайона. Это особая тема. Во многом это еще планы. А время у меня кончилось. Все, товарищи, все! Да и воды, насколько я осведомлен, у вас еще нет. Я закругляюсь. Проведете воду из Карадарьи, поговорим.
Улучив момент, к Попову подошел Милешкин. Взял под руку, отвел к окну, заговорил с несвойственным ему излишним восторгом:
— Вашим микрорайоном, коллега, я поражен и распропагандирован ! Выразительно, целесообразно, просто, все очень просто! Если строители не подведут вас, как подвели меня поначалу, победа на всех уровнях очевидна. Я поздравляю вас, поздравляю!
— Спасибо, спасибо, коллега,— чуть растерявшись от неожиданного натиска и забыв имя и отчество Милешкина, пожал протянутую руку Попов.
— И так умело прячете вы мой первый квартал, — продолжал столь же восторженно Милешкин. — Питерский стиль! Нам сто лет учиться у вас.
— Ну что вы, право. — Попов чуть отступил. Он все еще никак не мог вспомнить имя и отчество Милеш-кина и от этого чувствовал страшное неудобство.
- Нет, нет, не говорите! — наступал Милешкин. — Наш опыт застройки в условиях пустыни достоин внимания и изучения. Его и станут изучать, увидите! Я первый своих работничков привезу сюда учиться.
— А вы что же, уезжаете? - Явно тяготясь беседой, Попов старался переменить тему.
— Конечно, конечно! Рядом с вами... Что мне делать тут?
Пу, вы уж совсем... Забичевали себя, коллега. Зачем же так?
— Уезжаю, уезжаю! Получено наконец распоряжение — институт отзывает. Два дома последние без меня доведут. Так что возвращаюсь... Не со щитом, не со щитом, Кирилл Владимирович! Но, надеюсь, увидимся, увидимся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218