— В аккурат к развилке попадешь. А тогда правей забирай, но не наезженной путей, а тропкой — ближе будет.
— Далеко?
— Версты полторы от силы.
— А сам оттуда?
— Не, — дед сладострастно поскреб грудь под бородой. — Мы хуторские.
— Может, довезешь? Спешу очень. А?
— За кобылу боюсь: воюют там — страсть.
— С немцем небось не спорил?
— Рази ж ты немец? Сам дойдешь помаленьку. Вот тебе и логика — возьми его за рубль двадцать!
Базанов взвалил на плечи катушки и пошел к развилке. В лощине он увидел большое село, вытянувшееся одной улицей вдоль дороги. На дальней окраине Станового Колодца горели дома, в оранжевом пламени суетились черные фигуры. Слышалась перестрелка.
Глеб присел и закурил. Идиотское положение. Правду говорят: от дурной головы и ногам нет покоя. Задал себе работку. И товарищей подвел.
Перекрученные брезентовые лямки катушек резали плечи. Базанов вышел к деревне. Тоскливо мычала где-то неподалеку корова. Возле замшелой, покосившейся баньки стояло несколько бронеавтомобилей, замаскированных срубленными ветвями.
— Стой! Кто идет? — раздался окрик невидимого часового.
— Солдат.
— Пропуск! — часовой оказался сзади. Дуло его карабина уперлось в лопатку Базанова.
— Связист я, из артдивизии, — Глеб остановился.
— Пропуск! — еще громче закричал часовой.
— Иди ты! — повернулся к нему Глеб.
— Ложись, стрелять буду! — клацнул затвор.— Ложись !
— Ты что? Чокнулся или родился таким?
Тут же подошли еще двое. Младший лейтенант придирчиво осмотрел красноармейскую книжку База-нова. Пришлось, стоя навытяжку, давать подробные объяснения. Глеб злился, нервничал: бог знает как отнесутся к его задержке в части, придется и там доказывать, что ты не верблюд. А как докажешь? Боясь
новых вопросов и новых подозрений, он не стал спрашивать, где находится НП минометчиков, а спросил только, какая окраина Станового Колодца юго-западная. Младший лейтенант, подсвечивая фонариком, посмотрел на карту и компас и, показав на горящий край села, ворчливо заметил, что солдату-фронтовику не пристало задавать офицеру подобных вопросов: сам должен ориентироваться в любой обстановке и на любой местности. Судя по новенькой, с иголочки шинели, непомятым погонам и хромовым — гармошкой — сапогам, лейтенант и не нюхал пороха. Поэтому-то и хотел казаться строгим и бдительным.
Спросив разрешение следовать дальше и получив милостивое разрешение, Базанов подхватил катушки и двинулся по дороге через село. Катушки пригибали его к земле, он безмерно устал. Попадающиеся навстречу солдаты тоже не могли сообщить ничего вразумительного: никто не знал, где НП у минометчиков, никто не видел связистов. Так он прошел Становой Колодец от околицы до околицы.
Метрах в ста догорали три отдельно стоящих дома. Там, конечно, никакого НП нет. А вдруг? Глеб сбросил катушки и, замаскировав их возле колодца, чтобы случаем не увели, направился к домам, удивляясь, что мысль оставить тяжелую ношу не пришла и его голову раньше.
Никакого НП. Пехотинцы роют окопы, батарейцы устанавливают противотанковую пушку.
Базанов приблизился к пожарищу — горело гумно и два больших сарая, — погрелся немного, посушился, поворачиваясь к огню то спиной, то грудью, и тут заметил красный телефонный кабель. Обрадовавшись, пошел вдоль него, а потом, уже в темноте, боясь потерять, взял его в руку и двигался напрямую, через садовые кусты и частые неглубокие воронки. Метров на сто отдалился Базанов от деревни к узкому, уходившему на север оврагу, пока не почувствовал, что натяжение провода слабеет. Он потянул линию на себя. Провод легко поддался, в руках оказался десятиметровый кусок. Глеб крикнул для страховки:
— Турсунов! Миронов! Лейтенант Горбань!
Раздалась длинная авто.матная очередь, и пули цвикнули по кустам. Передний край немцев был, видно, рядом. Базанов сиганул в овраг, замер. «Такие овраги вроде называют водоразделами, — мелькнула мысль. — Водоразделы — другие, это возвышенность между реками. Может, и тут где река. Стены изрезаны, ручеек вон бежит... Фу, черт! Совсем сбрендил! Еще к фрицам залезешь!» Мелькнуло на миг пламя костерка и пропало, словно прихлопнутое чьей-то ладонью.
— Кто идет? — остановил Базанова окрик.
Где свои, где немцы — ничего не понять. Часовой, пропустив Базанова вперед, пошел за ним. В овраге стояли кони, телеги, санитарные повозки — размещался второй эшелон какой-то пехотной части.
Опять полыхнуло на мгновение пламя из топки походной кухни. Пользуясь темнотой и затишьем, повар готовил завтрак. Одуряюще вкусно пахло жареное сало. Глеб присел на перевернутый снарядный ящик. Ему налили кружку густого чая, кинули туда большой кус сахара. От котла струились теплые волны. Слипались глаза. Болели спина и плечи, одеревенела шея. Подсушив махорку, Глеб свернул папироску. И спросил про минометчиков.
— НП не знаю, — ответил часовой. — А огневики, помнится, вчера с шаше к югу сворачивали. А, Федя?
— Так,— сказал повар, помешивая деревянной лопаткой кашу в котле. — Тама. А тебя уж, поди, без вести пропавшим сочли. Появишься — намылят холку.
— Если взводный свой парень, образуется. Главное во взводном. Но ты не боись.
— Надо мотать,— сказал Глеб, поднимаясь. Проклятая темнота! Деревня набита солдатами и полна будничной фронтовой жизни, а он бродит неприкаянный, как грешник. Где, в конце концов, этот НП? Замаскировались — никто не знает!
Пехотинцы, углублявшие до полного профиля окопы возле колодца, проводили его в блиндаж командира роты.
Пожилой капитан в очках, с лицом, изъеденным крупными оспинами, похожий на базановского учителя математики, оказался юмористом. У него было отличное настроение. Узнав, в чем дело, он ехидно проехался насчет внешнего вида заблудшего солдата, чем немало
повеселил всех находившихся в блиндаже, а потом, посерьезнев и став еще больше похожим на учителя, заметил, что офицер-автомобилист спутал, видно, потому как в настоящий момент они находятся не на юго-западной, а на северо-восточной окраине Станового Колодца. Что же касается искомых минометчиков (он так и сказал: искомых), то слева от него — свои, справа тоже пехота и артиллеристы ПТО, скоро прорыв, село большое — вполне возможно, что где-то поблизости и минометчики появились. Базанову налили сто граммов водки и отпустили.
Пришлось промерять ногами село в обратном направлении. На километр оно раскинулось, никак не меньше. Хотел было Глеб сказать пару слов тому — бдительному, по чьей воле он прогуливается, но броневиков возле баньки уже не оказалось. И здесь окапывалась пехота. Продолжать поиск не было сил. Он сел, привалясь спиной к влажным от предрассветной росы бревнам, и мгновенно заснул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218
— Далеко?
— Версты полторы от силы.
— А сам оттуда?
— Не, — дед сладострастно поскреб грудь под бородой. — Мы хуторские.
— Может, довезешь? Спешу очень. А?
— За кобылу боюсь: воюют там — страсть.
— С немцем небось не спорил?
— Рази ж ты немец? Сам дойдешь помаленьку. Вот тебе и логика — возьми его за рубль двадцать!
Базанов взвалил на плечи катушки и пошел к развилке. В лощине он увидел большое село, вытянувшееся одной улицей вдоль дороги. На дальней окраине Станового Колодца горели дома, в оранжевом пламени суетились черные фигуры. Слышалась перестрелка.
Глеб присел и закурил. Идиотское положение. Правду говорят: от дурной головы и ногам нет покоя. Задал себе работку. И товарищей подвел.
Перекрученные брезентовые лямки катушек резали плечи. Базанов вышел к деревне. Тоскливо мычала где-то неподалеку корова. Возле замшелой, покосившейся баньки стояло несколько бронеавтомобилей, замаскированных срубленными ветвями.
— Стой! Кто идет? — раздался окрик невидимого часового.
— Солдат.
— Пропуск! — часовой оказался сзади. Дуло его карабина уперлось в лопатку Базанова.
— Связист я, из артдивизии, — Глеб остановился.
— Пропуск! — еще громче закричал часовой.
— Иди ты! — повернулся к нему Глеб.
— Ложись, стрелять буду! — клацнул затвор.— Ложись !
— Ты что? Чокнулся или родился таким?
Тут же подошли еще двое. Младший лейтенант придирчиво осмотрел красноармейскую книжку База-нова. Пришлось, стоя навытяжку, давать подробные объяснения. Глеб злился, нервничал: бог знает как отнесутся к его задержке в части, придется и там доказывать, что ты не верблюд. А как докажешь? Боясь
новых вопросов и новых подозрений, он не стал спрашивать, где находится НП минометчиков, а спросил только, какая окраина Станового Колодца юго-западная. Младший лейтенант, подсвечивая фонариком, посмотрел на карту и компас и, показав на горящий край села, ворчливо заметил, что солдату-фронтовику не пристало задавать офицеру подобных вопросов: сам должен ориентироваться в любой обстановке и на любой местности. Судя по новенькой, с иголочки шинели, непомятым погонам и хромовым — гармошкой — сапогам, лейтенант и не нюхал пороха. Поэтому-то и хотел казаться строгим и бдительным.
Спросив разрешение следовать дальше и получив милостивое разрешение, Базанов подхватил катушки и двинулся по дороге через село. Катушки пригибали его к земле, он безмерно устал. Попадающиеся навстречу солдаты тоже не могли сообщить ничего вразумительного: никто не знал, где НП у минометчиков, никто не видел связистов. Так он прошел Становой Колодец от околицы до околицы.
Метрах в ста догорали три отдельно стоящих дома. Там, конечно, никакого НП нет. А вдруг? Глеб сбросил катушки и, замаскировав их возле колодца, чтобы случаем не увели, направился к домам, удивляясь, что мысль оставить тяжелую ношу не пришла и его голову раньше.
Никакого НП. Пехотинцы роют окопы, батарейцы устанавливают противотанковую пушку.
Базанов приблизился к пожарищу — горело гумно и два больших сарая, — погрелся немного, посушился, поворачиваясь к огню то спиной, то грудью, и тут заметил красный телефонный кабель. Обрадовавшись, пошел вдоль него, а потом, уже в темноте, боясь потерять, взял его в руку и двигался напрямую, через садовые кусты и частые неглубокие воронки. Метров на сто отдалился Базанов от деревни к узкому, уходившему на север оврагу, пока не почувствовал, что натяжение провода слабеет. Он потянул линию на себя. Провод легко поддался, в руках оказался десятиметровый кусок. Глеб крикнул для страховки:
— Турсунов! Миронов! Лейтенант Горбань!
Раздалась длинная авто.матная очередь, и пули цвикнули по кустам. Передний край немцев был, видно, рядом. Базанов сиганул в овраг, замер. «Такие овраги вроде называют водоразделами, — мелькнула мысль. — Водоразделы — другие, это возвышенность между реками. Может, и тут где река. Стены изрезаны, ручеек вон бежит... Фу, черт! Совсем сбрендил! Еще к фрицам залезешь!» Мелькнуло на миг пламя костерка и пропало, словно прихлопнутое чьей-то ладонью.
— Кто идет? — остановил Базанова окрик.
Где свои, где немцы — ничего не понять. Часовой, пропустив Базанова вперед, пошел за ним. В овраге стояли кони, телеги, санитарные повозки — размещался второй эшелон какой-то пехотной части.
Опять полыхнуло на мгновение пламя из топки походной кухни. Пользуясь темнотой и затишьем, повар готовил завтрак. Одуряюще вкусно пахло жареное сало. Глеб присел на перевернутый снарядный ящик. Ему налили кружку густого чая, кинули туда большой кус сахара. От котла струились теплые волны. Слипались глаза. Болели спина и плечи, одеревенела шея. Подсушив махорку, Глеб свернул папироску. И спросил про минометчиков.
— НП не знаю, — ответил часовой. — А огневики, помнится, вчера с шаше к югу сворачивали. А, Федя?
— Так,— сказал повар, помешивая деревянной лопаткой кашу в котле. — Тама. А тебя уж, поди, без вести пропавшим сочли. Появишься — намылят холку.
— Если взводный свой парень, образуется. Главное во взводном. Но ты не боись.
— Надо мотать,— сказал Глеб, поднимаясь. Проклятая темнота! Деревня набита солдатами и полна будничной фронтовой жизни, а он бродит неприкаянный, как грешник. Где, в конце концов, этот НП? Замаскировались — никто не знает!
Пехотинцы, углублявшие до полного профиля окопы возле колодца, проводили его в блиндаж командира роты.
Пожилой капитан в очках, с лицом, изъеденным крупными оспинами, похожий на базановского учителя математики, оказался юмористом. У него было отличное настроение. Узнав, в чем дело, он ехидно проехался насчет внешнего вида заблудшего солдата, чем немало
повеселил всех находившихся в блиндаже, а потом, посерьезнев и став еще больше похожим на учителя, заметил, что офицер-автомобилист спутал, видно, потому как в настоящий момент они находятся не на юго-западной, а на северо-восточной окраине Станового Колодца. Что же касается искомых минометчиков (он так и сказал: искомых), то слева от него — свои, справа тоже пехота и артиллеристы ПТО, скоро прорыв, село большое — вполне возможно, что где-то поблизости и минометчики появились. Базанову налили сто граммов водки и отпустили.
Пришлось промерять ногами село в обратном направлении. На километр оно раскинулось, никак не меньше. Хотел было Глеб сказать пару слов тому — бдительному, по чьей воле он прогуливается, но броневиков возле баньки уже не оказалось. И здесь окапывалась пехота. Продолжать поиск не было сил. Он сел, привалясь спиной к влажным от предрассветной росы бревнам, и мгновенно заснул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218