Отряд поднялся выше снегового облака. Здесь было совсем светло. Холодно. И очень тихо. Взблескивал миллиардами искорок чистый и очень белый снег. Большое снежное поле косо лежало перед ними, уходя к иззубренной вершине. Тропа исчезла. Перевал был закрыт. Провожатый остановился. Кара-ходжа понял, что старик нарочно привел их сюда, на непроходимое снежное поле. Завизжав от ярости и прокляв старика именем аллаха милостивого и милосердного, он выстрелом из маузера в упор убил его. Звук выстрела, многократно повторенный горным эхом, родил снежную лавину. Лавина стремительно пошла вниз, гоня впереди себя плотный вал снежной пыли. Басмачи побежали, но не было им спасения, и все они погибли. А когда красные кавалеристы, и среди них Тиша, преследующие банду Кара-ходжи, через несколько часов добрались сюда, они увидели лишь безмолвную белую равнину, косо поднимающуюся к иззубренной вершине, и голову Искандер-бека на пике, чуть выступающей из-под снега...
Дольше Кара-ходжи просуществовал Турсун-пал-ван, уползший в Каракумы. Какое-то время ему везло, и он благополучно ускользал от преследователей. В бой не вступая, действовал короткими, преимущественно ночными налетами — награбит, спалит кишлак, постреляет и порубит того, кто под руку попадется, и исчезнет. Говорили, у далекого колодца в самом сердце пустыни его база.
Ферганские чекисты сумели в конце концов заслать в его банду своего товарища. Это был Турсун Сабиров — отец нашего Амана Турсунова, геоботаника. Под видом доверенного представителя курбаши Сайда, действовавшего юго-западнее Бухары, Турсун Сабиров, якобы связанный с инглизами — англичанами, обещал доставить Турсун-палвану оружие и боеприпасы и содействовать объединению басмаческих отрядов. Чекистами была разработана операция-ловушка. Но в самый последний момент, перед тем как сесть в седло и ехать на встречу с Саидом-курбаши, Турсун-палван бросил кости. Одноглазый был очень суеверным и, веря костям, не поехал на встречу с Саидом, а увел отряд и снова затаился.
Тогда Турсун Сабиров взялся за осуществление иного плана. Он распропагандировал группу басмачей, им удалось вьжрасть Турсун-палвана из бандитского лагеря и повести его в Фергану. Однако по пути одноглазый сумел убить часового и бежать к своим. С боем он прорвал окружение и стал быстро уводить остатки банды на запад, два-три раза в сутки меняя лошадей, загоняя их до смерти. Десятка три самых верных бандитов остались при нем. Молва утверждала: басмачи везут большие сокровища.
Банду преследовал самолет. Из Хивы и Нукуса наперехват вышли два отряда милиции. Турсун-палван двигался только ночами, отсиживаясь днем в тени старых разрушенных крепостей и высоких барханов. Одноглазый убивал всех, кого встречал на своем пути, ибо лучше всего молчат мертвые. И приказывал глубоко зарывать трупы, чтобы шакалы и птицы не почуяли их запаха, а кости не выдали путь банды.
Так Турсун-палван вошел в Каракумы. Думал, незаметно. Но уже шли по его следам невидимые, как духи, жители песков, охотники-кумли, от стоянки к стоянке, от колодца к колодцу передавая с рук на руки. Пустынная молва — узун-кулак — сообщала: басмачи двигаются к Усть-Урту, и вскоре полуэскадрон милиционеров повис на хвосте банды.
Чекистам был ясен замысел одноглазого: Усть-Урт — гиблый край, есть где потеряться. Вековая тишина, безлюдье. Огромное каменистое плато, покрытое серой пылью. Солончаки-шоры, гряды песчаных холмов, уходящие за горизонт, соленые травы и могильники. Много могильников, много могил. А среди них самая большая — Барса-Кельмес: «Пойдешь — не вернешься», значит. Далеко обходят стороной Барса-Кельмес караваны и одинокие охотники. Худая слава у этих мест, хоть и оставил где-то здесь, как гласит предание, под охраной дэвов, свои сокровища Александр Македонский. Таинственный солончак — топкая грязь — похоронил многих путников. Туда курбаши путь держит. Там решил скрыться. Задача чекистов состояла в том, чтобы не дать ему спуститься с высокого берега плато — чинка. Турсун Сабиров, руководивший операцией, понимал это отлично. Но как перекрыть многокилометровый чинк небольшим отрядом?
Преследуя банду днем и ночью, Сабиров догнал Турсуна у колодца Котр-Кую. И банда, и отряд чекистов были измотаны многодневной гонкой по пустыне, лошади падали от усталости и жажды. Но одноглазый добрался к воде первым. Он успел напоить лошадей, засыпал колодец, оставил двух смертников прикрывать свой отход и ушел, исчезнув в безлунной черной ночи. Удивительно ловким и везучим был этот матерый бандит!
Но и Сабиров не желал сдаваться. Он отобрал из полуэскадрона наиболее крепких коней, посадил на них семь самых легких молодых милиционеров и снова кинулся в погоню.
В прозрачном ночном воздухе глухо цокали копыта коней по такыру. Легкий ветерок нес густой запах полыни. Мириадами желтых, зеленых и голубых хрустальных точек пульсировало ночное небо. Адски изогнутые, корявые стволы карликового саксаула внезапно возникали то слева, то справа — казалось, кидаются навстречу кавалеристам обросшие шерстью дэвы. Каждую минуту можно было наткнуться на засаду. Сабиров ждал засады: Турсун-палван, заметив малочисленность преследователей, мог остановиться и атаковать их.
Но засад не было: одноглазый бежал не оглядываясь, не оставляя себе времени и на засады. Он уверенно продвигался к северо-западу. Похоже, остатки его банды вел человек, отлично знающий местность. И это обстоятельство беспокоило и все время подгоняло Турсуна Сабирова: преследование басмачей по солончаку можно было вести лишь на плечах банды, лишь идя за ней следом по известной ей тропе. Уже блекли звезды и серело небо, когда маленький отряд чекистов выбился к чинку. Внизу лежал таинственный Барса-Кельмес, и призрачные волны тумана колыхались над огромной тарелкой солончаков. Оттуда тянуло болотной сыростью и, как из ада, запахом сероводорода.
Было тихо вокруг. Глухая тишина пустыни давила на уши. И вдруг неподалеку будто бы звякнуло железо о железо и тревожно всхрапнул конь. Турсун Сабиров повернул отряд на звук, и вскоре чекисты наткнулись на трупы трех лошадей, зарезанных басмачами, потом еще на двух — молодой жеребец был еще жив и бил
ногой в луже крови, хлеставшей из перерезанного горла. Вынужденные бросить коней, бандиты не захотели, чтобы они достались чекистам. И случилось это совсем недавно. Только что. Курбаши не мог уйти далеко. Он где-то рядом.
Турсун Сабиров спешил отряд, и чекисты начали осторожно спускаться на дно шора по отлогому здесь обрыву.Густел, становился молочным туман, усиливался запах сероводорода. Тропа под ногами мягчала с каждым шагом, плавно колыхалась трясина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218