Очнулся он от властных и настойчивых прикосновений, с трудом соображая, где находится. Чуть серело и блекло небо, но было еще темно.
— Разлегся, чмурь, - хрипло сказал низкорослый солдат, который разбудил его. - Как на пляже разлегся.
— Прости уж, - добавил второй. — Пищаль нам здесь ставить приказано. Так что придется тебе немного подвинуться, извини, конечно.
Солдаты, возившиеся тут же, у пушки, и раскидывающие станины, беззлобно засмеялись. Где-то запел петух. Ему ответил другой, третий...
Немцы, упредив артподготовку, ударили первыми. Становой Колодец оказался на острие их атаки.
Заскрежетали шестиствольные минометы, громыхнули орудия, загудел воздух. Снаряды и мины рвались вокруг, поднимая землю. Она падала на голову мелкими сырыми комками. Вспыхнула соломенная крыша ближнего дома. Запахло тротилом и гарью. «Бонг-бонг-бонг», - била справа пушка. «Бррр! Бррр! Брр!» - тяжело дробил рядом крупнокалиберный немецкий пулемет.
— Пошли! Пошли! — крикнул низкорослый артиллерист.
Базанов высунулся из-за угла баньки, но ничего не увидел: дым и огонь разрывов закрывали поле и огороды.
— Да вон, вон, на руку мою смотри! — показал тот, что будил Глеба. — Отдельное дерево, видишь? За ним — левей ноль двадцать — танки. Сейчас сабантуй начнется.
В этот момент открыла огонь наша тяжелая артиллерия. Она била в глубину немецкой обороны и по тылам. Гул и грохот усилились. Дрожала земля, мелко, точно в ознобе, тряслись тонкие березки у бани.
Бой застал Базанова врасплох. Он не знал, что ему делать, и впервые следил за происходящим как сторонний наблюдатель.
76-миллиметрошка еще не стреляла. Вежливый сержант, стоя па одном колене, водил биноклем. Заряжающий и подносчик снарядов, торопливо передавая друг другу самокрутку, курили поодаль, у боезапаса. Маленький наводчик безучастно сидел на лафете и проволочкой чистил наборный мундштук из плексигласа. Потом прильнул к окулярной трубке панорамы, бешено "закрутил маховики поворотных механизмов. Эта довольно мирная картина запомнилась Глебу потому, что через секунду залп шестиствольных минометов накрыл и баню, и орудие. Взрывная волна подняла Базанова и кинула в сторону, на картофельные грядки.
Стряхнув с себя землю, замшелую труху и мокрые березовые листья, он приподнялся на руках и огляделся.
Смолистый дым впереди стлало по земле и сносило в сторону. Из дымных клубов, точно в пене, выползал «тигр». 76-миллиметровка стояла невредимая на прежнем месте, но возле нее почему-то никого не было.
— Связист, эй, связист,— послышался оттуда слабый голос.
Пригибаясь, Глеб бросился к орудию.Справа от щита чернела неглубокая ямка, поодаль еще одна. Весь расчет был убит. Ребята лежали вокруг, и только маленький наводчик подавал признаки жизни. Глеб хотел было оттащить его, но тот воспротивился.
«Тигр» приблизился метров на двести. Он полз медленно, точно утюг, и плевался огнем. Из-под широких траков летела трава и черная жирная земля Мерно, как слоновый хобот, покачивался ствол пушки.
Цепляясь за щит, наводчик попытался встать, но сорвался.
— Стрелять, стрелять,— в забытьи повторял он. Глаза его были закрыты, кровь черным пятном расползалась на правом боку и по рукаву гимнастерки. — Поворачивай ! — Он вдруг сел и сказал отчетливо и зло: — Поворачивай орудие, пентюх. Стрелять будешь. Снаряд, живо!.. Наводи через ствол! Видишь?
— Вижу.
Танк, не заметив пушки, поворачивался к ней боком.
— Огонь! — приказал наводчик.— Три снаряда... беглый!
Базанов неумело затолкнул в казенник снаряд. Клацнул затвор, раздался выстрел. Пушка подпрыгнула, дымясь вылетела гильза. Раненый упал. Но тут же снова сел, держась за колесо.
— Огонь! Левее, — приказал он. — Больше дна! Огонь! Наводи в середину. Так! Еще! Так! Еще!
По щиту горохом щелкали пули.Базанов выглянул в смотровой люк и увидел, что «тигр» почему-то крутится на месте. Левый трак его, извиваясь, ползет назад, а из-под башни выбиваются столбики дыма и быстрые золотистые язычки. Из верхнего люка вывалился немец, покатился по траве огненным факелом. Стал вылезать другой. Но тут башня зачадила сильнее, внутри раздался взрыв, и танкист застыл, свесив голову и уронив руки.
— Во мы дали! — азартно крикнул Базанов, оборачиваясь к наводчику.
Маленький солдат был мертв. Он лежал на спине, а в углу рта его стыла черная струйка крови.В наступившей на мгновение тишине явственно послышался лязг гусениц. Глеб поспешно тянул к пушке еще ящик со снарядами. Мимо промчались две «тридцатьчетверки» с автоматчиками на броне. Потом, стреляя, — наша САУ, самоходка.
Глеб сел на лафет и закурил. Бой отдалялся и перемещался за село. Немцев, судя по всему, погнали, хотя на противоположной окраине Станового Колодца, на участке щербатого капитана, похожего на учителя математики, еще раздавалась жестокая перестрелка. Огонь нашей тяжелой артиллерии унесся совсем далеко, разрывы были глухие и мощные, точно кто-то гигантским вальком катал белье на гладильной доске. И это тоже доказывало, что атака немцев отбита, а наша пехота пошла вперед.
Возле баньки остановился «виллис». На переднем сиденье возвышался генерал-майор с молодым загорелым лицом, без фуражки, с коротко подстриженными седыми волосами. Сзади — капитан и два автоматчика в пестрых, зелено-желтых маскхалатах. Базанов встал.
— Ко мне! — приказал ему генерал.— Бегом!
— Шире шаг! — зычно прикрикнул капитан. Базанов подошел, застыл по стойке «смирно».
— Кто танк уничтожил?
— Мы, товарищ генерал.
— Ты, а еще кто?
— Вот они — убитые.
— Так, - генерал остервенело потер подбородок. — Оставайся, капитан. Мертвых достойно похоронить, фамилии записать. Ну, дела - ни хрена себе! Связисты «тигров» рушат! Молодец, солдат!
— Служу Советскому Союзу!
— Сверли дырку под орден — заработал! «Виллис» описал задом полуокружность и запылил по дороге в село...
— Базанов! — раздался голос рассыльного. — Кто Базанов ?
— Я! — Глеб поднялся.
— Тебя полковник вызывают. У приемного ждет, живо!
На скамейке в полной форме и при всех орденах сидел Полысалов.
— Надо прощаться, — сказал он. — Уезжаю вот сейчас. Садись, посидим перед дорогой.
— Переводят вас? Или выписали?
- Радость у меня, Базанов. Счастливый, я человек, оказывается. Сын, понимаешь, нашелся, младший.
В Куйбышеве он, в госпитале. Был ранен, теперь поправляется.
— Рад за вас, товарищ полковник. А как же вы это узнали ?
— Друзья. Хорошо иметь много друзей, Базанов! Я уж и не верил, что он жив, а они искали, наводили справки. Понимаешь, что для меня сделали?! — Он засмеялся. — Я же как родился заново. Увижу его сегодня, Антона — младшенького моего. Сегодня, скоро, — это ты понимаешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218