Находились люди, которые не жалели своей жизни, отстаивая святыни и
ценности русской культуры.
Мужественная позиция выдающегося русского архитектора-
реставратора П.Д. Барановского позволила спасти от сноса собор Василия
Блаженного на Красной площади в Москве. Вот что рассказывал об этом
он сам: "Перед войной (в начале 30-х годов. - О.П.) вызывают меня в
одну высокую инстанцию.
- Будем сносить собор, просторнее надо сделать Красную
площадь. Вам поручаем сделать обмеры... У меня тогда комок в горле
застрял. Не мог говорить, не мог сразу поверить, а потом сказал: - Это
преступление и глупость одновременно. Можете сделать со мной, что
хотите. Будете ломать - покончу с собой. За дерзость... меня посадили.
Жена с передачей приходит, а я, прежде чем принять узелок с харчами,
спрашиваю: - Не сломали, стоит?... Не сломали. Меня выпустили..."
В Ярославле в это же время большевики готовились разрушить
памятник мирового значения - церковь Ильи Пророка XVII века, в
которой сохранились прекрасные фрески. Народная святыня стояла на
главной площади рядом с административными учреждениями и "мешала"
прохождению демонстраций. Назначен был день сноса, но против этого
погрома выступил один из сотрудников ярославского музея, который
объявил, что погибнет вместе с памятником, если снос не остановят.
Протест вызвал широкий общественный резонанс, и местные власти снос
отложили.
Недалеко от города Казани местные власти решили разрушить
сооружения Седмиозерной пустыни. Один из членов коммунистической
ячейки выступил против. Его вызвали в Казань, откуда он уже не
вернулся. Однако монастырь был спасен.
"Белогвардейца
Найдете - и к стенке
А Рафаэля забыли?
Забыли Растрелли вы? Время
Пулям
По стенке музеев тенькать
Стодюймовкам глоток старье
Расстреливать".
Эти слова Маяковского стали своего рода лозунгом
большевистского отношения к русским музеям.
Ограбив монастыри, храмы и соборы Русской Церкви,
большевистские погромщики принялись за музеи. Решение об изъятии
музейных ценностей для продажи за границу принималось на самом
высшем уровне, была создана комиссия, главную роль в которой играли
все тот же Л. Троцкий и его заместитель Базилевич, от Наркомфина и
Гохрана - Ф.А. Вейс, от Наркомпроса и Главмузея - И.Э. Грабарь и
С.Н. Тройницкий. Первой жертвой стали произведения Оружейной
палаты. Здесь, например, из Евангелия XVI-XVII веков в дорогом окладе
редкой художественной работы сняли панагию, украшенную
бриллиантами, алмазными розами и цветными драгоценными камнями.
Из патриаршей панагии члены комиссии приказали вынуть 20
бриллиантов и на места их вставить специально обработанные стекла. То
же самое проделали с митрой Императрицы Елизаветы. Была вскрыта
особая витрина Оружейной палаты с золотым оружием, поднесенным в
1814 году городом Парижем русскому главнокомандующему. Из этой
воинской реликвии вынули крупный бриллиант, заменив его грубым
стеклом.
В музее Троице-Сергиевой Лавры большевистская комиссия
изъяла для продажи за границу 109 шедевров русского искусства, в том
числе 48 серебряных с золочением окладов икон, из них 4 оклада,
украшенные жемчугом, бриллиантовыми звездами и цветными
драгоценными камнями, 5 серебряных рамок и 2 ризы с икон, отделанные
чернью, сканью, чешуйчатой эмалью и жемчугом, 3 серебряных с
золочением оклада с Евангелия, 14 чарок, 6 лжиц, 6 напрестольных
крестов и 4 лампады из старинного серебра, серебряный золоченый потир
с изумрудами и сапфирами.
Организованному разграблению подверглись Русский музей,
Эрмитаж и некоторые другие музеи Петрограда, откуда было вывезено 20
фунтов золотых и до 30 пудов серебряных художественных изделий
мирового значения. Из Исторического музея увезли украшенный
бриллиантами фельдмаршальский жезл, драгоценное обрамление
великокняжеского головного убора и множество других шедевров
русского ювелирного искусства.
Из ризницы Новодевичьего монастыря изъяли 28 произведений
церковного искусства XVII- XVIII веков, а из Румянцевского музея 120
исторических высокохудожественных экспонатов.
В целом за сентябрь-октябрь 1922 года большевистская комиссия
изъяла в пользу преступного режима только из музеев Москвы,
Петрограда и окрестностей более 10 кг золота в виде изделий, 35 пудов
серебра в изделиях и 150 каратов бриллиантов.
Во второй половине 20-х годов постепенно свертывается
музейное дело в стране. Из примерно тысячи музеев начала 20-х годов
остаются (включая филиалы) 592. Прекращают свою деятельность сотни
обществ, занятых изучением и распространением культурного наследия,
объединявших многие тысячи энтузиастов, специалистов и краеведов.
Закрываются Общество истории и древностей российских (основано в
1804 году), Общество любителей российской словесности (основано в
1811 году), Общество поощрения художеств (основано в 1821 году),
Русское общество друзей книги, Общество любителей старины, Общество
по изучению русской усадьбы, многочисленные краеведческие
объединения в Москве и других городах России. Во второй половине 30-х
годов уничтожаются архивные материалы, посвященные снесенным
памятникам. Так, была ликвидирована большая часть архивов Оружейной
палаты и Патриарший архив. Изымались материалы из Центрального
государственного архива древних актов и других центральных архивов.
Из памяти народа пытались стереть его историческое прошлое.
Ценности закрытых музеев распределялись между оставшимися
музеями (помещения которых чаще всего не позволяли обеспечивать
нормального хранения), передавались в Государственный музейный фонд
и посредством его продавались за границу или расходились по частным
рукам, оседая в особняках и квартирах большевистских вождей.
Огромные художественные ценности России вывозились
иностранцами за границу по баснословно дешевым ценам после уплаты
15-процентного экспортного налога. Целое состояние составило на
русских художественных ценностях семейство Хаммеров. Например,
Хаммерами за ничтожную цену было приобретено одно из сокровищ
русского Императорского Двора - платиновое пасхальное яйцо с
бриллиантами, выполненное мастером Фаберже в 1906 году. В начале
второй мировой войны яйцо было продано египетскому королю Фаруку
за 100 тыс. долларов, что по нынешним ценам составляет около миллиона
долларов.
Шведский банкир масон О. Ашберг, будучи в 20-е годы в
Москве, собрал коллекцию в сотни икон XV - XVII веков. Позднее
Ашберг получил специальное разрешение А.В. Луначарского на вывоз
своей коллекции в Стокгольм.
Продажа русских художественных ценностей за границу стала
постоянным источником казны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318