Большая часть периодической печати подпала под контроль
антирусских сил, перестала подчиняться цензуре и превратилась в рупор
лжи и клеветы о Русском государстве, регулярно публикуя призывы к
свержению существующего государственного строя, вселяя ненависть к
Царю и коренной Русской власти. Распространяются взгляды о
бесполезности армии, внушается неуважение к военным как защитникам
деспотии, неуважение к военному мундиру как к эмблеме насилия.
Почти каждый день приходят известия о новых убийствах
коренных русских людей. 28 июня 1905 года от руки террориста погибает
московский градоначальник граф П.П. Шувалов. Подло, из-за угла,
убивают генералов, губернаторов, полицейских исправников, приставов и
других служащих русского государственного аппарата.
Как грибы растут самозваные профессиональные союзы -
врачей, адвокатов, учителей, инженеров, писателей, - чаще всего
преследовавшие чисто политические цели. Заправляли в них все те же
масонские деятели "Союза освобождения" и представители
революционных партий. На майском съезде этих "профессиональных
союзов", который возглавлял деятель "Союза освобождения" П.
Милюков, создается так называемый "Союз союзов", сразу же
выступивший с политическим призывом к созыву Учредительного
собрания.
Лжепрофсоюзы и многочисленные революционные агитаторы
подстрекают рабочих на забастовки и демонстрации.
В июне под влиянием лживой пропаганды революционеров
произошли беспорядки на броненосце "Потемкин". Фарс с восстанием
продолжался 11 дней, в конце концов обманутые революционерами
моряки, побоявшись ответственности за содеянное, поделили между
собой судовую казну, бежали за границу, бросив корабль в Румынии. Из
этого довольно жалкого случая революционная пропаганда сфабриковала
"героическую" страницу.
В августе власти допустили еще одну серьезную ошибку,
возвратив университетам автономию. В условиях массовых беспорядков
эта автономия превратила учебные заведения в центры революционной
агитации. "Автономия, - пишет очевидец, - была самочинно
истолкована студенчеством не в смысле самостоятельного обсуждения
академических и научных вопросов, а в смысле бесконтрольной свободы
по доступу в учебные заведения лиц, ничего общего с научной
деятельностью не имевших, но привлекавшихся в целях политической
агитации". Вплоть до октября 1905 года представители
революционной бесовщины, пользуясь автономной неприкосновенностью
учебных заведений, открыто призывали к социальной революции и
использовали учебные заведения для проведения антирусских сборищ.
Студенты бросили учиться и занялись политикой, слыть революционером
считалось высшим шиком.
Митинги в учебных заведениях приобретали истерический
характер. Кликушествующие выкрики: "Долой Самодержавие!", "Да
здравствует свобода!" - переходили в массовый психоз, превращая
учащихся в стадо баранов, готовых пойти на любую глупость или
преступление. Чтобы сорвать занятия в аудиториях, нередко разливали "с
политической целью" какую-то "невероятно вонючую жидкость".
В сентябре - начале октября жизнь в стране парализовалась
забастовками. "Профессиональные союзы", в которых руководили
революционные бесы и либерально-масонские деятели "Союза
освобождения", подстрекали рабочих на беспорядки, дезинформируя их о
настоящих намерениях государственной власти. Рабочих,
отказывающихся принимать участие в забастовках, объявляли
штрейкбрехерами и запугивали угрозой физической расправы.
Вооруженные до зубов революционные боевики терроризировали
рабочих.
В октябре забастовали железные дороги. Беспорядками
руководили все те же революционные элементы и деятели "Союза
освобождения", к этому времени оформлявшегося в кадетскую партию.
Невидимый для многих русских людей дирижер постепенно
распространял забастовку и на другие отрасли народного хозяйства,
превращая ее во всеобщую. Руководство забастовкой осуществлялось
Центральным бюро "Союза союзов", "Профессиональными союзами" и
разными революционными комитетами ("Коалиционный революционный
комитет" в Киеве, "Комитет борьбы" в Харькове, "Коалиционная
комиссия" в Витебске и т.п.).
В Петербурге большую роль в руководстве забастовкой стал
играть недавно созданный так называемый Совет рабочих депутатов, в
который вошло мало рабочих, но много профессоров и деятелей
интеллигенции. Руководили им масон Хрусталев-Носарь и Л. Троцкий.
Замысел революционных бесов состоял в том, чтобы перевести
забастовку во всеобщее вооруженное восстание. Революционные бесы
очень искусно используют вековое недоверие большей части народа к
правящему слою и интеллигенции.
Как показали дальнейшие события, подавляющая часть русских
людей, участвовавших в затеянных бесами беспорядках, совсем не хотели
свержения Царя, авторитет которого был очень велик, а выступали
против бюрократии и той же интеллигенции. Однако не следует считать,
что слой русских людей, участвовавших в беспорядках, был очень широк.
Даже в самый пик революционной агитации - в дни всеобщей
забастовки - он составлял, по нашим подсчетам, не более двух
процентов Русского народа. Зато более чем наполовину были
революционизированы евреи, поляки, финны. Все это лишний раз
подтверждало антирусский характер революционного движения.
Однако в те дни любой революционер - еврей или поляк -
выступал от имени всего Русского народа, который его на это
представительство не уполномочивал. Так желание ничтожного
меньшинства населения великой России выдается за желание всего
народа.
Кризис правящего слоя России проявился в том, что в тяжелые
для нее дни он не сумел дать из своей среды сильных и решительных
государственных деятелей, способных подавить крамолу, а не идти на
унизительное соглашательство с антирусскими силами. Западнический
дух значительной части государственного аппарата возобладал. Выражая
его, С.Ю. Витте утверждал, что "ход исторического прогресса
неудержим, идея гражданской свободы восторжествует, если не путем
реформ, то путем революции". Таким образом, Витте, как и члены
подпольного "Союза освобождения", признавал революцию как орудие
исторического прогресса.
В окружении Царя только немногие - обер-прокурор К.П.
Победоносцев, члены Госсовета И.Л. Горемыкин, А.П. Игнатьев, К.И.
Пален, Н. М. Чихачев - убеждали Царя прибегнуть к решительным
действиям. Большинство же стояло за уступки. Были за них и те, кто
тогда ближе всех стоял к Царю, - великий князь Николай Николаевич и
петербургский генерал-губернатор Д.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318