Одно у станции "Новая Бавария", где располагались 3 завода, а другое на
станции "Люботин", где находилось паровозное депо. В первом роль
диктатора выполнял некто Владимир, по национальности еврей, по
профессии присяжный поверенный. От Владимира поступали приказания
членам местных революционных партий, которым они подчинялись.
Одним из последних стал циркуляр о придании смертной казни
большинства административных лиц станции Новобавария.
На станции Люботин учреждаются "республика" и "временное
правительство", во главе которого стал студент-технолог, объявивший
себя генерал-губернатором "Люботинской республики". Военные дела
студент поручил мелкому железнодорожному служащему, назначив его
начальником станции; в адъютанты себе взял гимназиста 6-го класса.
После ареста студента во главе "Люботинской республики" стал некто
Финкельштейн, который сразу же приказал арестовать местного пристава
и помощника начальника станции и предать их смертной казни.
В ряде мест власти после Манифеста так растерялись, что
позволили революционерам взять их просто голыми руками. В Уфе,
например, по распоряжению губернатора Б.П. Цехановецкого с 18 по 21
октября воинские патрули и полицейские были сняты, чтобы не мешали
праздновать торжество революции. Бойко торговали оружейные
магазины, в которых по разрешению губернатора революционерами
покупались револьверы и патроны. Была создана революционная
милиция под руководством еврея Н.И. Тихановского, который стал в
городе самым влиятельным человеком. Во время празднования
революции сам губернатор шествовал под красными флагами, а затем
поздравлял мятежников с ограничением самодержавной власти Государя
и с Конституцией. Когда провозглашалась вечная память тем, кто, по
выражению одного революционного агитатора, "пал в борьбе с
кровопийцей-Царем", - снял фуражку, и когда закричали потом: "Долой
Царя! Смерть Царю!" приветствовал крики, снимая фуражку и помахивая
ею на все стороны. Но кончилось все тем, что патриотически
настроенные жители заклеймили изменника-губернатора позором, а
революционеров, даже без помощи полиции, просто разогнали.
Но далеко не везде восстание против законной власти
подавлялось малой кровью. Самое крупное кровопролитие произошло в
Москве.
В ночь на 9 декабря 1905 года в Москве в саду "Аквариум"
собрался огромный митинг, на котором присутствовали более 10 тыс.
человек и десятки революционных бандформирований - "боевых
дружин". Митинг в любой момент мог перерасти в прямой мятеж, его
руководители призывают к аресту генерал-губернатора и к захвату
власти. Оперативные действия властей с помощью казаков, драгун,
пехоты позволили изолировать мятежников. Митинг окружили, его
участников выпускали поодиночке после обыска - отбиралось оружие.
Хотя большей части "боевиков" удалось скрыться, войска сумели
обезоружить немалое число бандитов. На утро в саду "Аквариум" нашли
несколько сот револьверов, кинжалов, ножей, брошенных боевиками.
Той же ночью в Москве в реальном училище масона Фидлера
разыгрался настоящий бой между революционными
бандформированиями и правительственными войсками. Реальное
училище масона Фидлера стало одним из центров антиправительственных
выступлений и местом сосредоточения революционных
бандформирований. Полиция получила сведения, что 9 декабря здесь
соберется боевая дружина, которая на рассвете должна захватить
Николаевский вокзал, взяв в свои руки сообщение с Петербургом, другая
же боевая дружина - завладеть городской думой и Государственным
банком, объявив Временное правительство. Реальное училище оцепили
войска, и после отказа боевиков разоружиться по нему был дан залп из
двух орудий. Боевики стали разбегаться, некоторые из них были схвачены
жильцами соседнего дома и сданы полиции. В результате боя один
офицер убит, а другой тяжело ранен, боевики потеряли пятерых убитыми
и пятнадцать ранеными.
В Москве революционеры действовали особенно нагло. Так
называемый Исполком рабочих депутатов, состоявший преимущественно
из революционных террористов и агитаторов, объявил вооруженное
восстание на 6 часов вечера 10 декабря, предписав даже извозчикам
кончить работу к этому времени. Город погрузился во мрак, фонари не
горели, улицы освещались прожекторами. Революционные боевики,
вооруженные иностранным оружием, ходили по улицам, убивали
полицейских и офицеров, а также всех несогласных молчать при виде
этих преступлений. Начали возводить баррикады. Причем делали это
бандиты не сами, а заставляли мирных жителей, выгоняя их из домов под
угрозой оружия. Поигрывая револьверами и винтовками, боевики
следили, как напуганные жители снимали ворота с домов, ломали заборы,
разбирали брусчатку с дороги, тащили мебель из квартир. В некоторых
местах бандиты сгоняли население переворачивать трамвайные вагоны.
Революционные боевики действовали подло, они подбирались к своим
противникам из-за угла, стреляли и тотчас разбегались. Начались грабежи
магазинов. Пьяные "борцы за народное дело" для устрашения стреляли в
воздух, стараясь создать впечатление, что их очень много. Намеренно
распускались слухи, что это все только начало, что "генеральный бой"
будет тогда, когда из Орехова-Зуева прибудет 30 тыс. вооруженных
рабочих, а от латышей - артиллерия. Революционеры надеялись, что
войска московского гарнизона перейдут на их сторону. Но надежды
бандитов не оправдались. Войска отказались поддержать преступников,
хотя солдатам пришлось трудно - их было мало (основной контингент
находился на фронте, на Дальнем Востоке).
Кроме стрельбы из-за угла боевики избрали себе метод стрелять
по войскам из окон, рассчитывая, что солдаты, опасаясь задеть мирных
жителей, стрелять по ним не будут. В некоторых местах, рассказывают
свидетели, бесы использовали в качестве щита женщин и детей. В других
местах они, затесавшись в толпу, начинали палить оттуда из винтовок и
пистолетов, вызывая смертельную опасность для окружающих.
Власть проявила себя довольно твердо. Все главные учреждения
в центре Москвы охранялись войсками. Районы прочесывались
воинскими нарядами и патрулями. Помогали войскам отряды
добровольцев-патриотов из "Союза Русского Народа". Домовладельцам
под угрозой секвестра имущества было приказано закрыть ворота и двери
домов и дворов, а также вменялось в обязанность следить, чтобы в домах
не хранились оружие и взрывчатые вещества. Домовладельцы
собственными силами стали разбирать баррикады и ставить ворота на
свои места. Общественное мнение было не на стороне революционеров,
их попытки привлечь к себе население обманом и запугиванием
провалились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318