Но это не
разочаровывало врача "Королевы".
- Это земная трава из семейства мяты, - ответил он. - Мура выращивает
ее для Синдбада, она оказывает определенное влияние на кошачьих. Фрэнк
старался приучить его возвращаться на корабль, позволяя ему кататься в
сухих листьях этой травы. Синдбад с удовольствием проделывал это, а затем
убегал.
Это кое-что объясняло Дэйну - почему саларийский мальчик хотел войти
в корабль. Запах растения задержался в кошачьей шерсти, салариец уловил
его и захотел установить источник этого запаха.
- Это наркотик? - спросил Ван Райк.
- В той же степени, что и остальные растения. В этом смысле чай тоже
можно считать наркотиком. У мяты нет особых медицинских свойств. Для кошек
она служит стимулятором, они получают то же удовольствие, катаясь в
листьях и поедая их, что мы от выпивки.
- Эти саларийцы в некотором роде тоже кошки, - пробормотал Ван Райк.
Тау выпрямился.
- Саларийцы узнали о существовании кошачьей мяты?
Ван Райк кивнул Дэйну, и его помощник повторил свой рассказ. Когда он
кончил, Ван Райк прямо спросил врача:
- Как повлияет кошачья мята на организм саларийцев?
Только тогда Дэйн понял, что он наделал. Они не проверяли, как
повлияет растение с чужой планеты на метаболизм саларийцев. Что, если он
дал туземцам Саргола опасный наркотик, внушил этому юноше пагубную
привычку? Он похолодел. Он мог отравить его!
Тау взял свою фуражку и после секундного колебания - медицинскую
сумку. Он задал лишь один вопрос Дэйну:
- Есть ли хоть какие-нибудь сведения о том, откуда этот юноша, из
какого клана?
И Дэйн, похолодевший от ужаса, вынужден был ответить отрицательно.
Что он наделал - как он не подумал?
- Вы сможете его найти? - спросил Ван Райк, игнорируя Дэйна.
Врач пожал плечами.
- Постараюсь. Сегодня утром я встречался с их жрецами, которые
являются тут и лекарями. Они приняли меня не очень хорошо. Но при
сложившихся обстоятельствах надо попробовать сделать что-нибудь.
В коридоре Ван Райк отдал распоряжение:
- Думаю, Торсон, вам лучше всего побыть в каюте, пока мы не выясним,
как обстоит дело.
Дэйн отсалютовал. Голос его начальника прозвучал как удар хлыста,
много хуже, чем просто брань. Дэйн проглотил комок и заперся в своей
тесной каюте. Это могло быть концом его службы. И он будет счастлив, если
у них вообще не отберут права на Саргол. Как только хоть слабый намек на
его неосторожный поступок донесется до людей "Интерсолар", компания подаст
на них рапорт в Центр и добьется, чтобы у них отобрали права. И все это
из-за его глупости. Он самонадеянно решил, что добьется успеха там, где
Ван Райк и капитан наткнулись на каменную стену; и даже больше, чем
будущее "Королевы", беспокоила его мысль, что, подарив эту веточку с
листочками, он принес на Саргол опасный наркотик. Когда он поумнеет? Он
лег лицом вниз на свою койку и уныло рисовал себе целую вереницу бедствий,
которая может последовать за его необдуманным и поспешным поступком.
День и ночь на "Королеве" были искусственными - свет в каюте не
менялся. Дэйн не знал, сколько времени он пролежал так, размышляя о своем
проступке.
- Дэйн? - ворвался в его кошмар голос Рипа Шеннона. Дэйн не ответил.
- Вам приказано явиться к Ван Райку.
Почему? Вероятно, чтобы отвести к Джелико. Дэйн встал, взглянул на
себя в зеркало, поправил одежду, все еще избегая смотреть Рипу в глаза.
Шеннон был одним из тех, кого он так подвел. Но тот не замечал его
настроения.
- Пойдем, посмотришь сам. Половина жителей Саргола собралась там
внизу. Требуют начать торговлю.
Это объяснение было так далеко от того, что он ожидал услышать, что
Дэйн вздрогнул, оторвавшись от своих печальных мыслей. Коричневое лицо
Рипа широко улыбалось, а черные глаза его сверкали - ясно, что он был в
отличном настроении.
- Пошли быстрее, - посоветовал он, - или Ван испепелит тебя своим
гневом.
Дэйн последовал его совету. Вверх по проходу и к выходу из корабля.
То, что он увидел внизу, ошеломило его. На Саргол опустился вечер, но
сцена внизу была освещена. Пылающие факелы выстроились цепочкой от самого
травяного леса, а свет переносных корабельных прожекторов смешивался с
блеском факелов, превращая ночь в полдень.
Ван Райк и Джелико сидели на табуретках лицом к лицу с пятью из семи
главных вождей кланов, с которыми они вели переговоры. За своими вождями
толпились саларийцы низших рангов. Да, здесь были и переносные носилки, а
также оргел - верховое животное - со спины которого с помощью двух слуг
слезала знатная женщина. Значит, пришли и женщины. Это могло означать
только одно: торговля наконец началась. Но торговля чем?
Дэйн опустился на траву. Он увидел Пафта, который протягивал Ван
Райку руку, закрытую торговым полотном. Пальцы Ван Райка были прикрыты
носовым платком. Их руки под складками ткани соприкоснулись. Торговая
сделка находилась в начальной стадии. И это была важная сделка, ибо
проводил ее сам вождь. В записках Кама сообщалось, что обычно подобные
сделки совершает приближенный вождя.
Небольшая кучка камней на табурете рядом с вождем отражала свет
прожекторов и саларийских факелов. Дэйн глубоко вздохнул. Он слышал
описание камней корос и даже видел их фотографии, найденные в бумагах
Кама, но все это не давало никакого представления об истинном виде камней.
Он знал результаты химического анализа этих камней. Они подобно земному
янтарю, были окаменелой смолой древних растений - возможно, предков
травяных деревьев - долго пролежавшей в соленом растворе мелких морей, где
химические процессы привели к превращению смолы в настоящую
драгоценность... Здесь были все оттенки розового - от розово-абрикосового
до насыщенного розово-лимонного, но в глубине камни приобретали другой
цвет - цвет серебра, огненного золота, сверкающие искры, казалось,
вспыхивали внутри их. И что прежде всего привлекало в этих камнях
саларийцев - потертый о кожу и согретый теплом тела, корос испускал запах,
который очаровывал не только туземцев, но и любого жителя Галактики,
достаточно богатого, чтобы обладать таким камнем.
На другой табуретке у правой руки Ван Райка стоял пластмассовый ящик
с сухими листьями. Дэйн, стараясь остаться незамеченным, прошел к своему
обычному месту во время торговых операций - за спиной Ван Райка. Группы
саларийцев продолжали выходить из леса; слуги и одетые в пестрое воины
несли факелы. Несколько в стороне стояла группа туземцев, которых Дэйн
раньше не встречал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219
разочаровывало врача "Королевы".
- Это земная трава из семейства мяты, - ответил он. - Мура выращивает
ее для Синдбада, она оказывает определенное влияние на кошачьих. Фрэнк
старался приучить его возвращаться на корабль, позволяя ему кататься в
сухих листьях этой травы. Синдбад с удовольствием проделывал это, а затем
убегал.
Это кое-что объясняло Дэйну - почему саларийский мальчик хотел войти
в корабль. Запах растения задержался в кошачьей шерсти, салариец уловил
его и захотел установить источник этого запаха.
- Это наркотик? - спросил Ван Райк.
- В той же степени, что и остальные растения. В этом смысле чай тоже
можно считать наркотиком. У мяты нет особых медицинских свойств. Для кошек
она служит стимулятором, они получают то же удовольствие, катаясь в
листьях и поедая их, что мы от выпивки.
- Эти саларийцы в некотором роде тоже кошки, - пробормотал Ван Райк.
Тау выпрямился.
- Саларийцы узнали о существовании кошачьей мяты?
Ван Райк кивнул Дэйну, и его помощник повторил свой рассказ. Когда он
кончил, Ван Райк прямо спросил врача:
- Как повлияет кошачья мята на организм саларийцев?
Только тогда Дэйн понял, что он наделал. Они не проверяли, как
повлияет растение с чужой планеты на метаболизм саларийцев. Что, если он
дал туземцам Саргола опасный наркотик, внушил этому юноше пагубную
привычку? Он похолодел. Он мог отравить его!
Тау взял свою фуражку и после секундного колебания - медицинскую
сумку. Он задал лишь один вопрос Дэйну:
- Есть ли хоть какие-нибудь сведения о том, откуда этот юноша, из
какого клана?
И Дэйн, похолодевший от ужаса, вынужден был ответить отрицательно.
Что он наделал - как он не подумал?
- Вы сможете его найти? - спросил Ван Райк, игнорируя Дэйна.
Врач пожал плечами.
- Постараюсь. Сегодня утром я встречался с их жрецами, которые
являются тут и лекарями. Они приняли меня не очень хорошо. Но при
сложившихся обстоятельствах надо попробовать сделать что-нибудь.
В коридоре Ван Райк отдал распоряжение:
- Думаю, Торсон, вам лучше всего побыть в каюте, пока мы не выясним,
как обстоит дело.
Дэйн отсалютовал. Голос его начальника прозвучал как удар хлыста,
много хуже, чем просто брань. Дэйн проглотил комок и заперся в своей
тесной каюте. Это могло быть концом его службы. И он будет счастлив, если
у них вообще не отберут права на Саргол. Как только хоть слабый намек на
его неосторожный поступок донесется до людей "Интерсолар", компания подаст
на них рапорт в Центр и добьется, чтобы у них отобрали права. И все это
из-за его глупости. Он самонадеянно решил, что добьется успеха там, где
Ван Райк и капитан наткнулись на каменную стену; и даже больше, чем
будущее "Королевы", беспокоила его мысль, что, подарив эту веточку с
листочками, он принес на Саргол опасный наркотик. Когда он поумнеет? Он
лег лицом вниз на свою койку и уныло рисовал себе целую вереницу бедствий,
которая может последовать за его необдуманным и поспешным поступком.
День и ночь на "Королеве" были искусственными - свет в каюте не
менялся. Дэйн не знал, сколько времени он пролежал так, размышляя о своем
проступке.
- Дэйн? - ворвался в его кошмар голос Рипа Шеннона. Дэйн не ответил.
- Вам приказано явиться к Ван Райку.
Почему? Вероятно, чтобы отвести к Джелико. Дэйн встал, взглянул на
себя в зеркало, поправил одежду, все еще избегая смотреть Рипу в глаза.
Шеннон был одним из тех, кого он так подвел. Но тот не замечал его
настроения.
- Пойдем, посмотришь сам. Половина жителей Саргола собралась там
внизу. Требуют начать торговлю.
Это объяснение было так далеко от того, что он ожидал услышать, что
Дэйн вздрогнул, оторвавшись от своих печальных мыслей. Коричневое лицо
Рипа широко улыбалось, а черные глаза его сверкали - ясно, что он был в
отличном настроении.
- Пошли быстрее, - посоветовал он, - или Ван испепелит тебя своим
гневом.
Дэйн последовал его совету. Вверх по проходу и к выходу из корабля.
То, что он увидел внизу, ошеломило его. На Саргол опустился вечер, но
сцена внизу была освещена. Пылающие факелы выстроились цепочкой от самого
травяного леса, а свет переносных корабельных прожекторов смешивался с
блеском факелов, превращая ночь в полдень.
Ван Райк и Джелико сидели на табуретках лицом к лицу с пятью из семи
главных вождей кланов, с которыми они вели переговоры. За своими вождями
толпились саларийцы низших рангов. Да, здесь были и переносные носилки, а
также оргел - верховое животное - со спины которого с помощью двух слуг
слезала знатная женщина. Значит, пришли и женщины. Это могло означать
только одно: торговля наконец началась. Но торговля чем?
Дэйн опустился на траву. Он увидел Пафта, который протягивал Ван
Райку руку, закрытую торговым полотном. Пальцы Ван Райка были прикрыты
носовым платком. Их руки под складками ткани соприкоснулись. Торговая
сделка находилась в начальной стадии. И это была важная сделка, ибо
проводил ее сам вождь. В записках Кама сообщалось, что обычно подобные
сделки совершает приближенный вождя.
Небольшая кучка камней на табурете рядом с вождем отражала свет
прожекторов и саларийских факелов. Дэйн глубоко вздохнул. Он слышал
описание камней корос и даже видел их фотографии, найденные в бумагах
Кама, но все это не давало никакого представления об истинном виде камней.
Он знал результаты химического анализа этих камней. Они подобно земному
янтарю, были окаменелой смолой древних растений - возможно, предков
травяных деревьев - долго пролежавшей в соленом растворе мелких морей, где
химические процессы привели к превращению смолы в настоящую
драгоценность... Здесь были все оттенки розового - от розово-абрикосового
до насыщенного розово-лимонного, но в глубине камни приобретали другой
цвет - цвет серебра, огненного золота, сверкающие искры, казалось,
вспыхивали внутри их. И что прежде всего привлекало в этих камнях
саларийцев - потертый о кожу и согретый теплом тела, корос испускал запах,
который очаровывал не только туземцев, но и любого жителя Галактики,
достаточно богатого, чтобы обладать таким камнем.
На другой табуретке у правой руки Ван Райка стоял пластмассовый ящик
с сухими листьями. Дэйн, стараясь остаться незамеченным, прошел к своему
обычному месту во время торговых операций - за спиной Ван Райка. Группы
саларийцев продолжали выходить из леса; слуги и одетые в пестрое воины
несли факелы. Несколько в стороне стояла группа туземцев, которых Дэйн
раньше не встречал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219