Кости запустил двигатель, и краулер пополз вперед, дробя гусеницами
гравий и обломки пористого камня. Двигался он со скоростью пешехода, и
поспевать за ним не составляло труда.
Дэйн оглянулся. "Королевы" уже не было видно. Только слабое сияние
еще мерцало где-то вверху - это был прожектор, который в обычных условиях
виден на расстоянии многих миль. Вот тогда-то Дэйн по-настоящему понял,
что значит сейчас потеряться, и ухватился за трос, проверяя, хорошо ли он
привязан.
Человек, который вел краулер через пустошь в первый раз, выбирал
самый удобный путь. Дорога под ногами была достаточно ровной, только раз
они попали на реку застывшего шлака, где было очень скользко, и пришлось
основательно попотеть.
Однако довольно скоро они обнаружили еще одну особенность тумана.
Звуки! Они так и не смогли понять, что это за звуки. То ли многократное и
усиленное эхо их собственных шагов и хруста гусениц, то ли какие-то
другие, естественные шумы. Несколько раз Кости глушил двигатель, и они
замирали, прислушиваясь. Им казалось, что они окружены, что какой-то
другой отряд скрыто следует за ними во мраке, готовясь напасть. Но стоило
им остановиться, как звуки исчезали, так что в конце концов по общему
молчаливому согласию они решили пренебречь этими слуховыми галлюцинациями
и двинулись вперед уже без остановок, видя лишь несколько дюймов грунта у
себя под ногами да смутную тень на месте ближайшего соседа.
Влага, стекавшая по шлемам, пропитывала одежду. Она неприятно пахла,
и собственная кожа казалась Дэйну липкой и нечистой. Он попытался вытереть
лицо, но только размазал маслянистую жидкость еще сильнее.
В остальном же все шло хорошо. Краулер уверенно и беспрепятственно
двигался вперед. Его электронная память работала безотказно. Так они
оставили позади уже три четверти пути через пустошь, когда в тумане вдруг
послышался новый звук, и звук этот явно не был эхом их собственного
движения.
Топот! Кто-то бежал во мгле, совсем недалеко.
Очень странный топот, подумал Дэйн. Какой-то дробный. Как будто у
бегущего больше двух ног. Он стал медленно поворачивать голову, стараясь
определить, с какой стороны доносится топот. Но определить направление
было невозможно. Непонятно было даже, догоняют их эти шаги или, наоборот,
убегают от них. Тут трос подергали, и приглушенный голос Рипа спросил:
- Что это там?
- Не знаю, - отозвался Дэйн. Топот затих. Может, это был шаровидный
лимбеанец?
Из тумана выступило какое-то обширное темное пятно, и сейчас же
раздался чей-то крик. Дэйн вздрогнул. Башмаки его съехали с гравия и песка
на что-то гладкое. Теперь он стоял на плите мостовой, а темное пятно
оказалось обвалившейся стеной древнего строения. Пустошь кончилась. Они
достигли развалин.
- Торсон! Дэйн!
Это кричал Рип, и Дэйн поспешил откликнуться. Трос больше не
натягивался - значит, краулер стоял, Дэйн осторожно двинулся вперед и
наткнулся на Рипа. Рип стоял, склонившись над лежащим вилкоксом.
Оказывается, Вилкокс оступился и попал ногой в трещину. Перелома не
случилось, но острый камень пропорол ему икру, а нога застряла.
Вчетвером они подняли штурмана, посадили на платформу краулера и
перевязали рваную рану, из которой хлестала кровь. Идти Вилкокс больше не
мог, а потому остался на платформе возле пульта управления.
Прошло полчаса, прежде чем они снова двинулись в путь. Вилкокс сидел
с бластером наготове, а остальные шагали рядом с краулером, по обе стороны
от него. Вокруг вырастали стены, целые кварталы каких-то диковинных
строений, но никаких следов лагеря землян видно не было.
Здесь, среди руин древней и чуждой жизни, у Дэйна снова появилось
ощущение, будто кто-то следит за ними из тумана, чьи-то глаза, для которых
эти неверные сумерки не помеха. Гусеницы краулера больше не хрустели по
щебню, стояла жутковатая тишина. По гладким стенам стекала вода, там и тут
она скапливалась в большие лужи, Жидкость в этих лужах была гнилая,
скверная, от нее тянуло дурным металлическим запахом.
Вскоре они достигли места, где здания, видимо, не пострадали. Крыши и
стены охраняли вечный мрак внутри, и становилось странно при одной только
мысли заглянуть в эти зловонные склепы.
Поскрипывая гусеницами по осевшим плитам мостовой, краулер продолжал
бодро катиться вдоль улицы. По-видимому, стены как-то задерживали туман.
Дэйн обнаружил, что что различает уж не только фигуры своих товарищей, но
и их лица. И еще он заметил, что все они то и дело опасливо оглядываются и
косятся на черные провалы.
Рип вдруг вытащил фонарик и включил его. Луч света упал на темное
пятно у ближайшей стены. Вилкокс остановил краулер. Рип нагнулся над своей
находкой, и Дэйн подошел к нему.
Рип принюхался, посапывая словно ищейка, разбирающая запутанный след.
- Что тут у тебя? - спросил Дэйн. Пятно как пятно, ничего особенного.
Луч фонарика заскользил по мостовой, как будто Рип искал еще что-то.
В круге света появился какой-то желтоватый комочек. Рип рассматривал его
очень внимательно, но рукой не касался. Дэйн нагнулся.
- Крэкс... - произнес Рип.
Дэйн отшатнулся.
- Ну да?
- Понюхай, - посоветовал Рип.
Но Дэйн не стал следовать его совету. Чем меньше имеешь дело с
крэком, тем лучше.
Рип выпрямился и подошел к краулеру.
- Кто-то здесь выплюнул жвачку крэкса, - сообщил он. - Совсем
недавно... возможно, сегодня утром.
- Я же говорил - браконьеры! - сказал Кости.
- Так... - Вилкокс стиснул рукоять бластера. Крэкс был наркотиком,
объявленным вне закона по всей Галактике.
Человек, жующий крэкс, обретал - ненадолго - невероятно быструю
реакцию, сверхчеловеческую способность владеть собой, необычайную ясность
мышления. Потом следовала жестокая расплата. Но под действием наркотика
человек становился вдвое хитрее, вдвое быстрее, вдвое сильнее любого
нормального человека. Встретиться с таким противником было бы страшно.
Они тщательно обыскали все вокруг, но, кроме выплюнутой жвачки, не
нашли никаких следов. Словно никто до них не ходил этим путем с тех пор,
как забытая война разрушила город. Если доктор Рич и начал свои раскопки,
то место работ еще предстояло отыскать.
Вилкокс пустил краулер малым ходом, и группа двинулась дальше. Теперь
все держали бластеры наготове.
- Интересно... - Дэйн вгляделся в изломанную линию крыш. - Тебе не
кажется, что туман редеет? - спросил он Рипа.
- Да, уже давно. И это очень неплохо... Гляди-ка, гляди!
Мостовую пересекала расселина, и будь туман погуще, из нее получилась
бы настоящая яма-ловушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219