Естественно.
Принцев учат обращаться с клинком, а не кулачным дракам. К тому же у
него не было братьев и отца. Он не знал, как реагировать на подобное
обращение. Принц попытался оттолкнуть меня при помощи Уита. Как и
Баррич много лет назад, я легко обратил нападение против него.
Дьютифул явно не ожидал такого жесткого ответа, но тут же удвоил
старания. Я ощущал охватившую его ярость. Казалось, я дерусь с самим
собой. Не приходилось сомневаться, что он пойдет на все, чтобы
причинить мне вред. Его безудержные атаки ограничивались лишь
отсутствием опыта. Дьютифул пытался повалить меня на землю, но мне
удавалось сохранять равновесие. Его попытки вырваться из моих объятий
заставили меня усилить хватку. Принц густо покраснел, а потом уронил
голову. Несколько мгновений он висел у меня на руках.
- Довольно, ты победил, - наконец прошептал он.
Я отпустил его, предполагая, что он сползет на песок. Но он резко
развернулся с моим кинжалом в руке и ударил меня в живот. Во всяком
случае, хотел ударить. Ему помешала пряжка ремня, клинок скользнул по
коже и запутался в ткани рубашки. Прикосновение холодной стали
пробудило во мне гнев. Я поймал его запястье и резко завел назад,
кинжал выпал из разжавшейся ладони. Ударом кулака я заставил принца
опуститься на колени. Он взвыл от злости - да так отвратительно, что
волосы у меня встали дыбом. Направленный на меня свирепый взгляд
больше не принадлежал принцу - женщина сумела подчинить себе мальчика
и кошку. Именно ее воля заставила принца вскочить с колен и броситься
на меня.
Я попытался поймать его, но теперь он дрался как безумный,
плевался, шипел, старался вцепиться мне в волосы. Я ударил его в
грудь, чтобы замедлить его движения, но он лишь набросился на меня с
новыми силами. Мне стало ясно, что женщина полностью подчинила принца
- и ей наплевать, какую боль я могу ему причинить. Чтобы его
остановить, нужно действовать с максимальной жестокостью, но даже
сейчас я не мог заставить себя драться с ним всерьез. Выбрав
подходящий момент, я прыгнул на него, прижал к груди и повалил на
землю. Мы упали рядом с костром, но я оказался сверху и не собирался
меняться с ним местами. Наши лица находились на расстоянии всего
нескольких дюймов друг от друга, когда мне удалось зафиксировать его
руки и ноги. Он отчаянно дергал головой, чтобы ударить меня в лицо.
Наши глаза встретились, и я понял, что он перестал быть принцем.
Женщина-кошка плевалась в меня и отвратительно ругалась. Тогда я
приподнял принца и ударил о землю. Он стукнулся головой. Это должно
было его оглушить. Но он попробовал укусить меня за руку. Ответная
волна ярости поднималась в моей груди.
- Дьютифул! - закричал я. - Прекрати сопротивляться!
Он вдруг сник. Женщина-кошка злобно взглянула на меня его глазами
и медленно исчезла. Теперь на меня с ужасом смотрел принц Дьютифул. И
вновь его глаза померкли. На меня взирал мертвец. Дьютифул лежал
совершенно неподвижно. На зубах виднелась его собственная кровь - он
разбил себе нос и рот. Меня вдруг затошнило, я медленно поднялся на
ноги, моя грудь тяжело вздымалась.
- Да смилуются над нами Эда и Эль, - вознес я редкую для себя
молитву, но боги не проявили интереса к моим мольбам.
Я понимал, что сейчас совершил. Мне случалось так поступать и
раньше - холодно и обдуманно. Я использовал Скилл, чтобы заставить
принца Регала сохранять верность королеве Кетриккен и ребенку, которым
она была беременна. Я намеревался сделать эту верность вечной, но
безвременная смерть принца Регала через несколько месяцев не позволила
мне установить, каким долгим остается такое воздействие.
На сей раз я действовал под влиянием гнева, не думая о
последствиях. Мой яростный приказ отпечатался в его сознании со всей
мощью моего Скилла. Он не сам решил прекратить схватку. Какая-то часть
его разума продолжала желать моей смерти. Недоумение на лице ясно
говорило о том, что принц не понимает, что я с ним сделал. Как и я
сам.
- Ты можешь встать? - осторожно спросил я.
- Я могу встать? - эхом отозвался он.
Он говорил невнятно, его взгляд был обращен в себя, словно
Дьютифул пытался найти ответ, но потом его взгляд обратился на меня.
- Ты можешь встать, - произнес я. Голос у меня дрогнул.
И Дьютифул встал.
Он двигался неуверенно, словно недавно был без сознания. Казалось,
мощь моего приказа выбросила из его сознания женщину. Однако я не
хотел такой победы. Он стоял, слегка опустив плечи, словно
погрузившись в собственные болезненные ощущения. Через некоторое время
он поднял на меня глаза и сказал:
- Я тебя ненавижу. - Но в его словах не было злобы.
- Ничего удивительного, - услышал я собственный ответ.
Иногда я разделяю это чувство.
Я не мог на него смотреть. Отыскав на песке кинжал, я засунул его
обратно в ножны. Принц обошел костер и уселся с противоположной
стороны. Я незаметно наблюдал за ним. Он вытер рот рукой и посмотрел
на испачканную кровью ладонь. Слегка приоткрыв рот, Дьютифул провел
языком по зубам. Я боялся, что сейчас он выплюнет несколько сломанных
зубов, но все обошлось. Он сидел и даже не жаловался. Мне показалось,
что он мучительно пытается что-то вспомнить. Униженный и смущенный, он
смотрел в огонь. Интересно, о чем он думает?
Я сидел и оценивал собственный урон. Впрочем, большинство моих ран
не имели к физическим никакого отношения. Едва ли их можно было
сравнить с тем, что я сделал с принцем. Я не знал, что ему сказать,
поэтому решил проверить, готов ли наш завтрак. Водоросли высохли и
начали чернеть. Я осторожно вытащил сверток из огня. Ракушки
открылись, а мясо краба побелело. Пожалуй, уже можно есть, решил я.
- Еда готова, - сказал я.
- Я не голоден, - ответил принц, его глаза смотрели в
пространство.
- Нужно поесть, пока у нас имеется возможность. - Получился
неловкий приказ.
То ли сработал Скилл, то ли на помощь пришел здравый смысл, не
знаю. Но после того как я взял свою долю, принц осторожно обошел
костер и забрал остальное. В некотором смысле он напоминал Ночного
Волка, когда мы с ним только встретились. Волчонок был настороженным и
даже дерзким, однако знал, что должен позволить мне добывать для него
пищу. Возможно, принц понимал, что без меня ему будет трудно вернуться
в Бакк.
Или мой Скилл-приказ оставил такой сильный отпечаток, что он не
мог ослушаться.
Мы молчали до тех пор, пока не покончили с едой. Наконец я решил
заговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
Принцев учат обращаться с клинком, а не кулачным дракам. К тому же у
него не было братьев и отца. Он не знал, как реагировать на подобное
обращение. Принц попытался оттолкнуть меня при помощи Уита. Как и
Баррич много лет назад, я легко обратил нападение против него.
Дьютифул явно не ожидал такого жесткого ответа, но тут же удвоил
старания. Я ощущал охватившую его ярость. Казалось, я дерусь с самим
собой. Не приходилось сомневаться, что он пойдет на все, чтобы
причинить мне вред. Его безудержные атаки ограничивались лишь
отсутствием опыта. Дьютифул пытался повалить меня на землю, но мне
удавалось сохранять равновесие. Его попытки вырваться из моих объятий
заставили меня усилить хватку. Принц густо покраснел, а потом уронил
голову. Несколько мгновений он висел у меня на руках.
- Довольно, ты победил, - наконец прошептал он.
Я отпустил его, предполагая, что он сползет на песок. Но он резко
развернулся с моим кинжалом в руке и ударил меня в живот. Во всяком
случае, хотел ударить. Ему помешала пряжка ремня, клинок скользнул по
коже и запутался в ткани рубашки. Прикосновение холодной стали
пробудило во мне гнев. Я поймал его запястье и резко завел назад,
кинжал выпал из разжавшейся ладони. Ударом кулака я заставил принца
опуститься на колени. Он взвыл от злости - да так отвратительно, что
волосы у меня встали дыбом. Направленный на меня свирепый взгляд
больше не принадлежал принцу - женщина сумела подчинить себе мальчика
и кошку. Именно ее воля заставила принца вскочить с колен и броситься
на меня.
Я попытался поймать его, но теперь он дрался как безумный,
плевался, шипел, старался вцепиться мне в волосы. Я ударил его в
грудь, чтобы замедлить его движения, но он лишь набросился на меня с
новыми силами. Мне стало ясно, что женщина полностью подчинила принца
- и ей наплевать, какую боль я могу ему причинить. Чтобы его
остановить, нужно действовать с максимальной жестокостью, но даже
сейчас я не мог заставить себя драться с ним всерьез. Выбрав
подходящий момент, я прыгнул на него, прижал к груди и повалил на
землю. Мы упали рядом с костром, но я оказался сверху и не собирался
меняться с ним местами. Наши лица находились на расстоянии всего
нескольких дюймов друг от друга, когда мне удалось зафиксировать его
руки и ноги. Он отчаянно дергал головой, чтобы ударить меня в лицо.
Наши глаза встретились, и я понял, что он перестал быть принцем.
Женщина-кошка плевалась в меня и отвратительно ругалась. Тогда я
приподнял принца и ударил о землю. Он стукнулся головой. Это должно
было его оглушить. Но он попробовал укусить меня за руку. Ответная
волна ярости поднималась в моей груди.
- Дьютифул! - закричал я. - Прекрати сопротивляться!
Он вдруг сник. Женщина-кошка злобно взглянула на меня его глазами
и медленно исчезла. Теперь на меня с ужасом смотрел принц Дьютифул. И
вновь его глаза померкли. На меня взирал мертвец. Дьютифул лежал
совершенно неподвижно. На зубах виднелась его собственная кровь - он
разбил себе нос и рот. Меня вдруг затошнило, я медленно поднялся на
ноги, моя грудь тяжело вздымалась.
- Да смилуются над нами Эда и Эль, - вознес я редкую для себя
молитву, но боги не проявили интереса к моим мольбам.
Я понимал, что сейчас совершил. Мне случалось так поступать и
раньше - холодно и обдуманно. Я использовал Скилл, чтобы заставить
принца Регала сохранять верность королеве Кетриккен и ребенку, которым
она была беременна. Я намеревался сделать эту верность вечной, но
безвременная смерть принца Регала через несколько месяцев не позволила
мне установить, каким долгим остается такое воздействие.
На сей раз я действовал под влиянием гнева, не думая о
последствиях. Мой яростный приказ отпечатался в его сознании со всей
мощью моего Скилла. Он не сам решил прекратить схватку. Какая-то часть
его разума продолжала желать моей смерти. Недоумение на лице ясно
говорило о том, что принц не понимает, что я с ним сделал. Как и я
сам.
- Ты можешь встать? - осторожно спросил я.
- Я могу встать? - эхом отозвался он.
Он говорил невнятно, его взгляд был обращен в себя, словно
Дьютифул пытался найти ответ, но потом его взгляд обратился на меня.
- Ты можешь встать, - произнес я. Голос у меня дрогнул.
И Дьютифул встал.
Он двигался неуверенно, словно недавно был без сознания. Казалось,
мощь моего приказа выбросила из его сознания женщину. Однако я не
хотел такой победы. Он стоял, слегка опустив плечи, словно
погрузившись в собственные болезненные ощущения. Через некоторое время
он поднял на меня глаза и сказал:
- Я тебя ненавижу. - Но в его словах не было злобы.
- Ничего удивительного, - услышал я собственный ответ.
Иногда я разделяю это чувство.
Я не мог на него смотреть. Отыскав на песке кинжал, я засунул его
обратно в ножны. Принц обошел костер и уселся с противоположной
стороны. Я незаметно наблюдал за ним. Он вытер рот рукой и посмотрел
на испачканную кровью ладонь. Слегка приоткрыв рот, Дьютифул провел
языком по зубам. Я боялся, что сейчас он выплюнет несколько сломанных
зубов, но все обошлось. Он сидел и даже не жаловался. Мне показалось,
что он мучительно пытается что-то вспомнить. Униженный и смущенный, он
смотрел в огонь. Интересно, о чем он думает?
Я сидел и оценивал собственный урон. Впрочем, большинство моих ран
не имели к физическим никакого отношения. Едва ли их можно было
сравнить с тем, что я сделал с принцем. Я не знал, что ему сказать,
поэтому решил проверить, готов ли наш завтрак. Водоросли высохли и
начали чернеть. Я осторожно вытащил сверток из огня. Ракушки
открылись, а мясо краба побелело. Пожалуй, уже можно есть, решил я.
- Еда готова, - сказал я.
- Я не голоден, - ответил принц, его глаза смотрели в
пространство.
- Нужно поесть, пока у нас имеется возможность. - Получился
неловкий приказ.
То ли сработал Скилл, то ли на помощь пришел здравый смысл, не
знаю. Но после того как я взял свою долю, принц осторожно обошел
костер и забрал остальное. В некотором смысле он напоминал Ночного
Волка, когда мы с ним только встретились. Волчонок был настороженным и
даже дерзким, однако знал, что должен позволить мне добывать для него
пищу. Возможно, принц понимал, что без меня ему будет трудно вернуться
в Бакк.
Или мой Скилл-приказ оставил такой сильный отпечаток, что он не
мог ослушаться.
Мы молчали до тех пор, пока не покончили с едой. Наконец я решил
заговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192