Это
задание требовало огромной концентрации внимания.
Поэтому я протер глаза и снова посмотрел, но опять увидел только
олениху. Мое сознание, основанное на Уите, предположило, что передо
мной женщина. В физическом смысле ее здесь не было. А вот ее
присутствие в оленихе обмануло мой Уит. Мне стало не по себе, потому
что я понимал: так не должно быть. Рольф оставил нас. Мы с Ночным
Волком, озадаченные и смущенные, поспешили за Рольфом, который
решительно шагал прочь от тенистой лощины и тихого озерца. Когда мы
отошли достаточно далеко, я его спросил:
- Что это было?
Он резко повернулся, возмущенный моей непонятливостью.
- Что это было? Вы - через несколько лет, если не измените своего
отношения к вашей связи. Вы видели ее глаза? Я показал вам женщину в
теле оленихи. Я очень хотел, чтобы вы ее увидели. Так нельзя. Это
поругание того, что должно быть разделенным доверием.
Я молча смотрел на него и ждал продолжения. Полагаю, он думал, что
я с ним соглашусь, потому что, не услышав ответа, сердито фыркнул.
- Две зимы назад Делэйна провалилась под лед Тополиного озера и
утонула. Ей следовало умереть, но она не пожелала, она цеплялась за
Парелу. Оленихе не хватило сил или воли, чтобы с ней справиться. Вы
видели, чем все закончилось - олениха с сознанием и сердцем женщины, а
несчастная Парела даже мыслей собственных больше не имеет. Это против
природы, неужели вы не понимаете? Такие, как Делэйна, виновны в
злобных нападках тех, в чьих жилах не течет Древняя Кровь. Именно
из-за таких, как она, нас вешают и сжигают наши тела над водой. И,
скажу я вам, она это заслужила.
Я отвернулся, потрясенный его пылом. Мне тоже грозила такая
смерть, и я никому не желал пережить тот ужас, который я испытал. Мое
остывшее тело лежало в могиле несколько дней, а я разделил с Ночным
Волком его тело и жизнь. Я понял, что Рольф догадывается о том, что с
нами произошло. Словно услышав мои мысли, он мрачно добавил:
- Тот, кто не прошел обучения, может совершить ошибку. Но тот, кто
знает, чем ему грозит такая ошибка, не заслуживает прощения. Никакого!
Рольф повернулся и зашагал по тропинке, мы тащились за ним. Ночной
Волк помахивал хвостом, а Рольф тихонько бормотал себе под нос:
- Жадность Делэйны уничтожила их обеих. Парела больше не может
вести жизнь оленихи. У нее не будет ни самца, ни детенышей. Когда она
умрет - им обеим придет конец. Делэйна, когда была женщиной, не
захотела принять смерть, но став оленихой, она не желает вести жизнь
животного. Когда Парелу зовут самцы, Делэйна не позволяет ей отвечать.
Может быть, думает, что таким образом сохраняет верность мужу или еще
какую-нибудь глупость в таком же роде. Ну, и что они обе выиграли -
если не считать нескольких лет существования, которое и жизнью-то
назвать нельзя?
Мне было нечего ему возразить.
- Однако, - мне с трудом далось это признание, но я все равно
сказал Шуту: - Однако про себя я подумал, что, наверное, только те
двое до конца понимают значение решения, которое они приняли. А если
они довольны своей жизнью - несмотря на то что нам кажется, будто с
ними случилась беда?
Я замолчал, потому что история Делэйны и Парелы вызвала у меня
смешанные чувства. Если бы Баррич не смог вернуть меня из тела волка в
мое собственное, стали бы мы такими, как они? Если бы Шут не оказался
сегодня рядом, может быть, мы с Ночным Волком снова оказались бы в
одном теле и остались в нем навсегда. Я знал, что Шут уже все понял, и
тогда я откашлялся.
- Рольф нас многому научил за год, проведенный с ним, но, изучая
детали магии, которой мы оба обладали, я и Ночной Волк все-таки не
приняли обычаев Древней Крови. Я считал, что мы имеем право знать их
секреты просто потому, что мы такими родились, но нам не обязательно
следовать правилам, которые столь старательно навязывал нам Рольф.
Наверное, я поступил бы мудрее, если бы сделал вид, что поддался, но я
устал от бесконечной лжи, свитой в паутину с другой ложью. Поэтому я
старался держаться на расстоянии от их мира, а Ночной Волк со мной не
спорил. В результате получилось так, что мы находились среди Древней
Крови, но практически не участвовали в их жизни.
- А Ночной Волк тоже держался от них в стороне? - мягко спросил
Шут, и я убедил себя в том, что в его словах не было ни укора, ни
вопроса о том, не навязал ли я свою волю волку по собственным
эгоистическим причинам.
- Он считал так же, как и я. Они должны были поделиться с нами
законами магии, которой обладала наша кровь. Но Рольф изо всех сил
демонстрировал, что откроет нам тайны Древней Крови только после того,
как мы примем его законы. Согласись, это своего рода давление, друг
мой.
Я посмотрел на волка, уютно устроившегося на моих одеялах. Он
крепко спал, его организм медленно приходил в себя после моего
вторжения.
- Неужели там никто не попытался просто вам помочь, подружиться с
вами? - Вопрос Шута заставил меня вернуться к моему рассказу, и я
задумался.
- Холли пыталась. Мне кажется, она меня жалела. По своей природе
она очень робкая и любит одиночество.
Слит и его подруга свили гнездо на раскидистом дереве, растущем на
склоне холма за домом Рольфа, и Холли частенько проводила время на
плетеной платформе рядом с гнездом Слита. Она никогда особенно со мной
не разговаривала, но часто тем или иным образом демонстрировала
расположение. Например, подарила перину, набитую перьями, оставшимися
от жертв Слита.
Я улыбнулся собственным мыслям.
- Холли меня научила самым разным вещам, нужным человеку, который
живет один, - ведь в Баккипе обо мне заботились другие. Я получаю
настоящее удовольствие, когда пеку дрожжевой хлеб, а еще Холли
преподала мне несколько уроков кулинарии - поскольку, кроме походного
жаркого и каши Баррича, я не умел готовить ничего. Когда я к ним
пришел, выглядел я не самым лучшим образом - моя одежда износилась и
обтрепалась. Холли потребовала, чтобы я принес ей все, что у меня было
из одежды, но не затем, чтобы зашить, - она объяснила мне, как следует
о них заботиться. Я сидел рядом с ней у огня и познавал сложную науку:
как заштопать носки так, чтобы получилось красиво и аккуратно; когда
подшить брюки, прежде чем они окончательно придут в негодность. - Я
покачал головой, улыбаясь своим воспоминаниям.
- И, вне всякого сомнения, Рольфу нравилось, что ты частенько
проводишь время с его женой, сидя у камина? - За словами Шута я уловил
другой вопрос. Дал ли я Рольфу повод ревновать и вести себя со мной
грубо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
задание требовало огромной концентрации внимания.
Поэтому я протер глаза и снова посмотрел, но опять увидел только
олениху. Мое сознание, основанное на Уите, предположило, что передо
мной женщина. В физическом смысле ее здесь не было. А вот ее
присутствие в оленихе обмануло мой Уит. Мне стало не по себе, потому
что я понимал: так не должно быть. Рольф оставил нас. Мы с Ночным
Волком, озадаченные и смущенные, поспешили за Рольфом, который
решительно шагал прочь от тенистой лощины и тихого озерца. Когда мы
отошли достаточно далеко, я его спросил:
- Что это было?
Он резко повернулся, возмущенный моей непонятливостью.
- Что это было? Вы - через несколько лет, если не измените своего
отношения к вашей связи. Вы видели ее глаза? Я показал вам женщину в
теле оленихи. Я очень хотел, чтобы вы ее увидели. Так нельзя. Это
поругание того, что должно быть разделенным доверием.
Я молча смотрел на него и ждал продолжения. Полагаю, он думал, что
я с ним соглашусь, потому что, не услышав ответа, сердито фыркнул.
- Две зимы назад Делэйна провалилась под лед Тополиного озера и
утонула. Ей следовало умереть, но она не пожелала, она цеплялась за
Парелу. Оленихе не хватило сил или воли, чтобы с ней справиться. Вы
видели, чем все закончилось - олениха с сознанием и сердцем женщины, а
несчастная Парела даже мыслей собственных больше не имеет. Это против
природы, неужели вы не понимаете? Такие, как Делэйна, виновны в
злобных нападках тех, в чьих жилах не течет Древняя Кровь. Именно
из-за таких, как она, нас вешают и сжигают наши тела над водой. И,
скажу я вам, она это заслужила.
Я отвернулся, потрясенный его пылом. Мне тоже грозила такая
смерть, и я никому не желал пережить тот ужас, который я испытал. Мое
остывшее тело лежало в могиле несколько дней, а я разделил с Ночным
Волком его тело и жизнь. Я понял, что Рольф догадывается о том, что с
нами произошло. Словно услышав мои мысли, он мрачно добавил:
- Тот, кто не прошел обучения, может совершить ошибку. Но тот, кто
знает, чем ему грозит такая ошибка, не заслуживает прощения. Никакого!
Рольф повернулся и зашагал по тропинке, мы тащились за ним. Ночной
Волк помахивал хвостом, а Рольф тихонько бормотал себе под нос:
- Жадность Делэйны уничтожила их обеих. Парела больше не может
вести жизнь оленихи. У нее не будет ни самца, ни детенышей. Когда она
умрет - им обеим придет конец. Делэйна, когда была женщиной, не
захотела принять смерть, но став оленихой, она не желает вести жизнь
животного. Когда Парелу зовут самцы, Делэйна не позволяет ей отвечать.
Может быть, думает, что таким образом сохраняет верность мужу или еще
какую-нибудь глупость в таком же роде. Ну, и что они обе выиграли -
если не считать нескольких лет существования, которое и жизнью-то
назвать нельзя?
Мне было нечего ему возразить.
- Однако, - мне с трудом далось это признание, но я все равно
сказал Шуту: - Однако про себя я подумал, что, наверное, только те
двое до конца понимают значение решения, которое они приняли. А если
они довольны своей жизнью - несмотря на то что нам кажется, будто с
ними случилась беда?
Я замолчал, потому что история Делэйны и Парелы вызвала у меня
смешанные чувства. Если бы Баррич не смог вернуть меня из тела волка в
мое собственное, стали бы мы такими, как они? Если бы Шут не оказался
сегодня рядом, может быть, мы с Ночным Волком снова оказались бы в
одном теле и остались в нем навсегда. Я знал, что Шут уже все понял, и
тогда я откашлялся.
- Рольф нас многому научил за год, проведенный с ним, но, изучая
детали магии, которой мы оба обладали, я и Ночной Волк все-таки не
приняли обычаев Древней Крови. Я считал, что мы имеем право знать их
секреты просто потому, что мы такими родились, но нам не обязательно
следовать правилам, которые столь старательно навязывал нам Рольф.
Наверное, я поступил бы мудрее, если бы сделал вид, что поддался, но я
устал от бесконечной лжи, свитой в паутину с другой ложью. Поэтому я
старался держаться на расстоянии от их мира, а Ночной Волк со мной не
спорил. В результате получилось так, что мы находились среди Древней
Крови, но практически не участвовали в их жизни.
- А Ночной Волк тоже держался от них в стороне? - мягко спросил
Шут, и я убедил себя в том, что в его словах не было ни укора, ни
вопроса о том, не навязал ли я свою волю волку по собственным
эгоистическим причинам.
- Он считал так же, как и я. Они должны были поделиться с нами
законами магии, которой обладала наша кровь. Но Рольф изо всех сил
демонстрировал, что откроет нам тайны Древней Крови только после того,
как мы примем его законы. Согласись, это своего рода давление, друг
мой.
Я посмотрел на волка, уютно устроившегося на моих одеялах. Он
крепко спал, его организм медленно приходил в себя после моего
вторжения.
- Неужели там никто не попытался просто вам помочь, подружиться с
вами? - Вопрос Шута заставил меня вернуться к моему рассказу, и я
задумался.
- Холли пыталась. Мне кажется, она меня жалела. По своей природе
она очень робкая и любит одиночество.
Слит и его подруга свили гнездо на раскидистом дереве, растущем на
склоне холма за домом Рольфа, и Холли частенько проводила время на
плетеной платформе рядом с гнездом Слита. Она никогда особенно со мной
не разговаривала, но часто тем или иным образом демонстрировала
расположение. Например, подарила перину, набитую перьями, оставшимися
от жертв Слита.
Я улыбнулся собственным мыслям.
- Холли меня научила самым разным вещам, нужным человеку, который
живет один, - ведь в Баккипе обо мне заботились другие. Я получаю
настоящее удовольствие, когда пеку дрожжевой хлеб, а еще Холли
преподала мне несколько уроков кулинарии - поскольку, кроме походного
жаркого и каши Баррича, я не умел готовить ничего. Когда я к ним
пришел, выглядел я не самым лучшим образом - моя одежда износилась и
обтрепалась. Холли потребовала, чтобы я принес ей все, что у меня было
из одежды, но не затем, чтобы зашить, - она объяснила мне, как следует
о них заботиться. Я сидел рядом с ней у огня и познавал сложную науку:
как заштопать носки так, чтобы получилось красиво и аккуратно; когда
подшить брюки, прежде чем они окончательно придут в негодность. - Я
покачал головой, улыбаясь своим воспоминаниям.
- И, вне всякого сомнения, Рольфу нравилось, что ты частенько
проводишь время с его женой, сидя у камина? - За словами Шута я уловил
другой вопрос. Дал ли я Рольфу повод ревновать и вести себя со мной
грубо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192