В
двух из них сохранились драгоценные камни, заменявшие глаза.
Отверстия, идущие по краю диадемы, указывали на места, где когда-то
были перья. Я не смог понять, из какого дерева она вырезана. Легкое,
но очень прочное, казалось, оно что-то нашептывает моим пальцам,
делится секретами на языке, которого я не знал.
Я протянул Шуту диадему.
- Надень, - тихо сказал я.
Он взял корону, и я видел, как он с трудом сглотнул.
- Ты уверен? - едва слышно спросил он меня. - Должен признаться, я
ее уже надевал. Ничего не произошло. Но мы здесь оба - Белый Пророк и
Изменяющий… Фитц, вполне возможно, что мы имеем дело с магией, которой
не понимаем. Я столько раз копался в памяти, пытаясь отыскать хоть
какой-то след, но ни в одном из известных мне пророчеств не говорится
о короне. Я не имею ни малейшего представления о том, что она
означает, да и означает ли вообще что-нибудь. Ты помнишь свое видение
обо мне; у меня остались лишь смутные воспоминания, словно передо мной
мелькнула легкая бабочка, слишком хрупкая, чтобы пытаться ее поймать,
но прекрасная в своем полете.
Я промолчал. Шут держал перед собой корону. Мы оба колебались,
любопытство сражалось с осторожностью. А потом медленная беззаботная
улыбка расцвела на его лице. Точно так же он улыбался в ту ночь, когда
положил свои исполненные Скилла руки на тело Девушки-на-Драконе,
вырезанной из камня. Вспомнив страдания, которые мы, сами того не
желая, причинили, я вдруг испугался. Но прежде чем я успел что-либо
сказать, Шут поднял корону и надел ее на голову. Я затаил дыхание.
Ничего не произошло.
Я смотрел на него, испытывая одновременно разочарование и
облегчение. Несколько секунд между нами висела тишина, а потом Шут
захихикал, и мы оба громко расхохотались. Напряжение отпустило, и мы
смеялись, пока по щекам у нас не потекли слезы. Когда мы немного
успокоились, я посмотрел на Шута, так и не снявшего деревянную корону,
так и оставшегося моим другом, каким он всегда для меня был. Он вытер
слезы.
- Знаешь, в прошлом месяце в схватке с лаской мой петух потерял
почти все свои перья. Нед их собрал. Может, вставим их в корону?
Шут снял диадему и с деланным огорчением повертел ее в руках.
- Давай завтра. Может, мне удастся стащить кое-какие из твоих
чернил и восстановить краски. Ты их помнишь?
- Думаю, ты и без меня справишься, Шут, - пожав плечами, сказал я.
- У тебя всегда был дар к подобным вещам.
Он с преувеличенной серьезностью склонил голову, признавая мой
комплимент. Подобрав ткань с пола, Шут принялся заворачивать корону.
Огонь в камине совсем погас, остались лишь мерцающие в темноте угли,
которые отбрасывали на нас красноватые отсветы. Я долго смотрел на
своего друга, представляя себе, что цвет его кожи не изменился, и
передо мной прежний Шут из моего детства, и значит, я так же молод,
как и он. Он оглянулся, увидел, что я не свожу с него глаз, и его лицо
ожило диковинным образом, стало таким напряженным, что я не выдержал и
отвернулся. Через мгновение он заговорил:
- Итак, после гор ты отправился…
Я взял кружку с бренди и обнаружил, что она пуста. Мне стало
интересно, сколько я уже выпил, а потом решил, что для одного вечера
достаточно.
- Завтра, Шут. Завтра. Дай мне хорошенько выспаться и решить, как
лучше рассказать тебе о том, что произошло дальше.
Неожиданно его изящные пальцы сомкнулись вокруг моего запястья как
и всегда, они были холодными.
- Подумай, Фитц. Но не забывай… - Казалось, он не знает, как лучше
сказать то, что собирался. Он заглянул мне в глаза, и в его тихом
голосе послышалась мольба. - Расскажи мне все, что сможешь, в
подробностях, я ведь никогда не знаю, что мне необходимо услышать,
пока не услышу это.
И снова его взволнованный взгляд проник мне в душу, вывел из
равновесия.
- Загадки. - фыркнул я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал
легко и непринужденно, но получилось, что я лишь подтвердил слова
Шута.
- Загадки, - согласился он. - Загадки, ответами на которые можем
стать мы с тобой, если только сумеем узнать вопросы. - Он посмотрел на
свои пальцы, сжимающие мое запястье, и разжал их. Потом грациозно,
словно кошка, поднялся на ноги и потянулся, как будто пытаясь
поставить на место все свои косточки и суставы, чтобы снова стать
целостным. - Иди в постель, Фитц, - сказал он мне, точно ребенку. -
Отдыхай, пока можешь. Я хочу еще немного подумать, а бренди ударило
мне в голову.
- Мне тоже, - признался я, и Шут протянул мне руку, за которую я с
благодарностью ухватился. Он легко поставил меня на ноги, я
покачнулся, он подался вперед вслед за мной, схватил за локоть и помог
сохранить равновесие. - Потанцуем? - предложил я, заикаясь.
- А мы и так танцуем, - с серьезным видом ответил Шут. Словно
прощаясь с партнершей по танцу, он низко склонился над моей рукой, но
я ее вырвал. - Надеюсь, я тебе приснюсь, - мелодраматичным тоном
заявил он.
- Спокойной ночи, - ответил я, стоически не поддавшись на его
подтрунивание.
Я направился к своей кровати, и волк с тихим стоном последовал за
мной. Он редко спал дальше чем на расстоянии вытянутой руки от меня. Я
сбросил одежду на пол, натянул ночную рубашку и повалился на кровать.
Волк уже выбрал себе местечко на холодном полу неподалеку. Я закрыл
глаза и, опустив руку, погладил его густую шерсть.
- Приятных тебе снов, Фитц, - проговорил Шут, и я открыл глаза. Он
уселся в свое кресло у погасшего камина и, улыбаясь, смотрел на меня.
- Я тебя покараулю, - с важным видом заявил он.
Я покачал головой и помахал ему рукой, а потом меня поглотил сон.
VII
СЕРДЦЕ ВОЛКА
Существует ошибочное представление, что Уит - это дар, которым
обладает человек и который может передать животному. Почти во всех
историях об Уите рассказывается о том, как человек, служащий злу,
использует свою власть над животными или птицами, чтобы причинить вред
своим соседям-людям. Во многих из них такого мага ждет справедливое
наказание - его слуги из мира зверей выступают против него, и он в
конце концов становится таким же, как они, и тогда те, кого он обидел,
могут ему отомстить.
На самом деле Уитом обладают как люди, так и звери. Не все люди в
состоянии создать особую связь с животным, которая и является сутью
Уита. Так и не все животные могут реагировать и поддерживать эту
связь. А из тех, кто наделен такой способностью, далеко не все хотят
иметь дело с людьми. Чтобы связь сформировалась, нужно обоюдное
согласие партнеров, которые становятся равными друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
двух из них сохранились драгоценные камни, заменявшие глаза.
Отверстия, идущие по краю диадемы, указывали на места, где когда-то
были перья. Я не смог понять, из какого дерева она вырезана. Легкое,
но очень прочное, казалось, оно что-то нашептывает моим пальцам,
делится секретами на языке, которого я не знал.
Я протянул Шуту диадему.
- Надень, - тихо сказал я.
Он взял корону, и я видел, как он с трудом сглотнул.
- Ты уверен? - едва слышно спросил он меня. - Должен признаться, я
ее уже надевал. Ничего не произошло. Но мы здесь оба - Белый Пророк и
Изменяющий… Фитц, вполне возможно, что мы имеем дело с магией, которой
не понимаем. Я столько раз копался в памяти, пытаясь отыскать хоть
какой-то след, но ни в одном из известных мне пророчеств не говорится
о короне. Я не имею ни малейшего представления о том, что она
означает, да и означает ли вообще что-нибудь. Ты помнишь свое видение
обо мне; у меня остались лишь смутные воспоминания, словно передо мной
мелькнула легкая бабочка, слишком хрупкая, чтобы пытаться ее поймать,
но прекрасная в своем полете.
Я промолчал. Шут держал перед собой корону. Мы оба колебались,
любопытство сражалось с осторожностью. А потом медленная беззаботная
улыбка расцвела на его лице. Точно так же он улыбался в ту ночь, когда
положил свои исполненные Скилла руки на тело Девушки-на-Драконе,
вырезанной из камня. Вспомнив страдания, которые мы, сами того не
желая, причинили, я вдруг испугался. Но прежде чем я успел что-либо
сказать, Шут поднял корону и надел ее на голову. Я затаил дыхание.
Ничего не произошло.
Я смотрел на него, испытывая одновременно разочарование и
облегчение. Несколько секунд между нами висела тишина, а потом Шут
захихикал, и мы оба громко расхохотались. Напряжение отпустило, и мы
смеялись, пока по щекам у нас не потекли слезы. Когда мы немного
успокоились, я посмотрел на Шута, так и не снявшего деревянную корону,
так и оставшегося моим другом, каким он всегда для меня был. Он вытер
слезы.
- Знаешь, в прошлом месяце в схватке с лаской мой петух потерял
почти все свои перья. Нед их собрал. Может, вставим их в корону?
Шут снял диадему и с деланным огорчением повертел ее в руках.
- Давай завтра. Может, мне удастся стащить кое-какие из твоих
чернил и восстановить краски. Ты их помнишь?
- Думаю, ты и без меня справишься, Шут, - пожав плечами, сказал я.
- У тебя всегда был дар к подобным вещам.
Он с преувеличенной серьезностью склонил голову, признавая мой
комплимент. Подобрав ткань с пола, Шут принялся заворачивать корону.
Огонь в камине совсем погас, остались лишь мерцающие в темноте угли,
которые отбрасывали на нас красноватые отсветы. Я долго смотрел на
своего друга, представляя себе, что цвет его кожи не изменился, и
передо мной прежний Шут из моего детства, и значит, я так же молод,
как и он. Он оглянулся, увидел, что я не свожу с него глаз, и его лицо
ожило диковинным образом, стало таким напряженным, что я не выдержал и
отвернулся. Через мгновение он заговорил:
- Итак, после гор ты отправился…
Я взял кружку с бренди и обнаружил, что она пуста. Мне стало
интересно, сколько я уже выпил, а потом решил, что для одного вечера
достаточно.
- Завтра, Шут. Завтра. Дай мне хорошенько выспаться и решить, как
лучше рассказать тебе о том, что произошло дальше.
Неожиданно его изящные пальцы сомкнулись вокруг моего запястья как
и всегда, они были холодными.
- Подумай, Фитц. Но не забывай… - Казалось, он не знает, как лучше
сказать то, что собирался. Он заглянул мне в глаза, и в его тихом
голосе послышалась мольба. - Расскажи мне все, что сможешь, в
подробностях, я ведь никогда не знаю, что мне необходимо услышать,
пока не услышу это.
И снова его взволнованный взгляд проник мне в душу, вывел из
равновесия.
- Загадки. - фыркнул я, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал
легко и непринужденно, но получилось, что я лишь подтвердил слова
Шута.
- Загадки, - согласился он. - Загадки, ответами на которые можем
стать мы с тобой, если только сумеем узнать вопросы. - Он посмотрел на
свои пальцы, сжимающие мое запястье, и разжал их. Потом грациозно,
словно кошка, поднялся на ноги и потянулся, как будто пытаясь
поставить на место все свои косточки и суставы, чтобы снова стать
целостным. - Иди в постель, Фитц, - сказал он мне, точно ребенку. -
Отдыхай, пока можешь. Я хочу еще немного подумать, а бренди ударило
мне в голову.
- Мне тоже, - признался я, и Шут протянул мне руку, за которую я с
благодарностью ухватился. Он легко поставил меня на ноги, я
покачнулся, он подался вперед вслед за мной, схватил за локоть и помог
сохранить равновесие. - Потанцуем? - предложил я, заикаясь.
- А мы и так танцуем, - с серьезным видом ответил Шут. Словно
прощаясь с партнершей по танцу, он низко склонился над моей рукой, но
я ее вырвал. - Надеюсь, я тебе приснюсь, - мелодраматичным тоном
заявил он.
- Спокойной ночи, - ответил я, стоически не поддавшись на его
подтрунивание.
Я направился к своей кровати, и волк с тихим стоном последовал за
мной. Он редко спал дальше чем на расстоянии вытянутой руки от меня. Я
сбросил одежду на пол, натянул ночную рубашку и повалился на кровать.
Волк уже выбрал себе местечко на холодном полу неподалеку. Я закрыл
глаза и, опустив руку, погладил его густую шерсть.
- Приятных тебе снов, Фитц, - проговорил Шут, и я открыл глаза. Он
уселся в свое кресло у погасшего камина и, улыбаясь, смотрел на меня.
- Я тебя покараулю, - с важным видом заявил он.
Я покачал головой и помахал ему рукой, а потом меня поглотил сон.
VII
СЕРДЦЕ ВОЛКА
Существует ошибочное представление, что Уит - это дар, которым
обладает человек и который может передать животному. Почти во всех
историях об Уите рассказывается о том, как человек, служащий злу,
использует свою власть над животными или птицами, чтобы причинить вред
своим соседям-людям. Во многих из них такого мага ждет справедливое
наказание - его слуги из мира зверей выступают против него, и он в
конце концов становится таким же, как они, и тогда те, кого он обидел,
могут ему отомстить.
На самом деле Уитом обладают как люди, так и звери. Не все люди в
состоянии создать особую связь с животным, которая и является сутью
Уита. Так и не все животные могут реагировать и поддерживать эту
связь. А из тех, кто наделен такой способностью, далеко не все хотят
иметь дело с людьми. Чтобы связь сформировалась, нужно обоюдное
согласие партнеров, которые становятся равными друг другу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192