А еще они не слишком жаловали представителей Древней Крови,
решивших поселиться среди обычных людей и отказавшихся от своей магии.
Многие считали, что я родился в такой семье, и мне было трудно
развеять их заблуждения, не открывая правду о себе.
- Тебе удалось? - тихо спросил Шут.
У меня возникло неприятное ощущение, что он задал свой вопрос,
зная о моем поражении.
- По правде говоря, здесь у меня возникли серьезные трудности, -
вздохнув, ответил я. - Не раз я думал о том, что совершил серьезную
ошибку, придя к ним. Когда я впервые встретился с Рольфом и Холли
много лет назад, они знали меня под именем Фитц. И еще им было
известно, как сильно я ненавидел Регала. Сообразить, сложив все
вместе, что я Фитц Бастард, оказалось совсем не трудно. И Рольф,
естественно, об этом догадался и даже однажды попытался поделиться со
мной своим открытием. Однако я твердо заявил, что он ошибается и дело
в простом совпадении, - а мое имя и связь с волком уже и без того
доставили мне кучу неприятностей. Я упрямо стоял на своем, и даже
бесхитростный Рольф вскоре сообразил, что ему не удастся заставить
меня признаться. Он знал, что я соврал, но я твердо дал ему понять,
что не намерен открывать правду. Я уверен, что Холли все понимала, но
предпочитала молчать.
Не думаю, что остальные члены маленького сообщества сумели связать
очевидные факты воедино. Я представился как Том, и они меня так и
называли, даже Холли и Рольф. Я молил всех святых, чтобы мир продолжал
считать Фитца погибшим и похороненным.
- Значит, они знали, - проговорил Шут. - Кое-кто, по крайней мере,
понимал, что Фитц, бастард Чивэла, не умер.
Я пожал плечами, удивившись тому, что старое слово, даже
произнесенное Шутом, причиняет мне боль. Мне казалось, что прежние
обиды остались в прошлом. Когда-то я думал о себе только как о
бастарде. Но с тех пор миновало много времени, и я сумел понять, что
человек становится таким, каким сам себя делает, и не важно, кем он
родился. Неожиданно я вспомнил, как удивилась колдунья Джинна, глядя
на мои разные ладони. Я удержался от того, чтобы на них взглянуть, и
вместо этого налил нам обоим еще чая из эльфовской коры. Потом
отправился в кладовку поискать чего-нибудь, что поможет прогнать
горечь во рту, взял бутылку с остатками бренди из Песчаного Края, но
тут же поставил ее на место. Мне удалось отыскать кусок сыра, немного
подсохший, но еще ароматный, и краюху хлеба. Мы не ели с самого утра,
и теперь, когда головная боль начала отступать, я почувствовал, что
страшно проголодался. Шут, похоже, тоже. Я резал сыр, а он взялся за
хлеб.
Моя история, словно незаконченная сеть, повисла в воздухе между
нами.
- Я ничего не мог поделать с тем, о чем они догадались, а о чем
нет, - вздохнув, проговорил я. - Мы с Ночным Волком нуждались в их
знаниях. Только они могли научить нас тому, что нам было необходимо.
Шут кивнул и, положив кусок сыра на хлеб, принялся есть. Он ждал
продолжения.
Слова давались мне с трудом. Я не люблю вспоминать тот год. Однако
мне удалось многому научиться не только благодаря урокам Рольфа, но и
просто потому, что я жил среди них.
- Рольфа нельзя назвать лучшим из учителей. Он отличается
вспыльчивым, нетерпеливым нравом, особенно когда приближается время
еды. Он частенько сердился, ворчал, а порой даже рычал, возмущаясь
моей непонятливостью. Он просто не мог поверить, насколько мало я знаю
о традициях и обычаях представителей Древней Крови. Думаю, он считал
меня плохо воспитанным грубияном. Мои «громкие» разговоры при помощи
Уита с Ночным Волком портили охоту другим животным, связанным с
людьми. Я не имел ни малейшего представления о том, что мы должны при
помощи Уита сообщать о своем присутствии, если мы переходим на чужую
территорию. В Баккипе я вообще не слышал о существовании поселений,
где живут люди, обладающие Уитом, не говоря уже о том, что у них
имеются собственные правила и законы.
- Подожди, - перебил меня Шут. - По-твоему получается, что
обладатели Уита могут делиться мыслями с себе подобными так же, как
те, кто владеет Скиллом. - Казалось, это предположение привело его в
страшное возбуждение.
- Нет, - покачав головой, сказал я. - Тут несколько иначе. Я могу
почувствовать, если другой человек, обладающий Уитом, разговаривает со
своим животным… если они не соблюдают осторожность и общаются открыто,
как это делали мы с Ночным Волком. Тогда я узнаю, что кто-то
пользуется Уитом, но не смогу услышать мысли, которыми они
обмениваются. Это все равно что перебирать струны арфы. - Я грустно
улыбнулся. - Так Баррич следил за мной, чтобы убедиться, что я не
пользуюсь Уитом, когда он понял, что я им обладаю. Сам он никогда к
нему не прибегал и закрывался от животных, которые пытались с ним
связаться. Именно по этой причине он довольно долго не знал о моих
способностях. Он поставил стену против Уита - так же точно Верити
научил меня защищаться от Скилла. Но, узнав про мой Уит, он разрушил
свою стену, чтобы приглядывать за мной. - Я замолчал, увидев удивление
в глазах Шута. - Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Не до конца. Впрочем, достаточно, чтобы кое-что для меня
прояснилось. Но… ты можешь слышать, как животное разговаривает с
человеком, обладающим Уитом?
Я снова покачал головой и чуть не рассмеялся, такое недоумение
отразилось на лице сбитого с толку Шута.
- Все это кажется мне таким естественным, что мне трудно подобрать
понятные для тебя слова. - Я ненадолго задумался. - Представь себе,
что мы с тобой говорим на языке, известном только нам двоим.
- Может быть, так и есть, - предположил Шут, улыбнувшись.
Я упрямо продолжал:
- Мысли, которыми мы делимся с Ночным Волком, это только наши
мысли, как правило не доступные никому из тех, кто пользуется Уитом.
Ну, что-то вроде нашего собственного языка. Рольф научил нас
направлять их только друг другу, а не сообщать всему миру, что мы
обладаем Уитом. Другой человек может узнать о нашем существовании,
если будет специально прислушиваться к нам, но сейчас наши разговоры
смешиваются с другими, по всему свету.
- Значит, говорить с тобой может только Ночной Волк? -
нахмурившись, сделал вывод Шут.
- Я слышу Ночного Волка четче и яснее всех остальных. Иногда мне
удается уловить мысли другого существа, не связанного со мной, но мне
всегда трудно их прочитать. Как будто беседуешь с человеком, который
говорит на иностранном, но очень похожем на твой родной языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
решивших поселиться среди обычных людей и отказавшихся от своей магии.
Многие считали, что я родился в такой семье, и мне было трудно
развеять их заблуждения, не открывая правду о себе.
- Тебе удалось? - тихо спросил Шут.
У меня возникло неприятное ощущение, что он задал свой вопрос,
зная о моем поражении.
- По правде говоря, здесь у меня возникли серьезные трудности, -
вздохнув, ответил я. - Не раз я думал о том, что совершил серьезную
ошибку, придя к ним. Когда я впервые встретился с Рольфом и Холли
много лет назад, они знали меня под именем Фитц. И еще им было
известно, как сильно я ненавидел Регала. Сообразить, сложив все
вместе, что я Фитц Бастард, оказалось совсем не трудно. И Рольф,
естественно, об этом догадался и даже однажды попытался поделиться со
мной своим открытием. Однако я твердо заявил, что он ошибается и дело
в простом совпадении, - а мое имя и связь с волком уже и без того
доставили мне кучу неприятностей. Я упрямо стоял на своем, и даже
бесхитростный Рольф вскоре сообразил, что ему не удастся заставить
меня признаться. Он знал, что я соврал, но я твердо дал ему понять,
что не намерен открывать правду. Я уверен, что Холли все понимала, но
предпочитала молчать.
Не думаю, что остальные члены маленького сообщества сумели связать
очевидные факты воедино. Я представился как Том, и они меня так и
называли, даже Холли и Рольф. Я молил всех святых, чтобы мир продолжал
считать Фитца погибшим и похороненным.
- Значит, они знали, - проговорил Шут. - Кое-кто, по крайней мере,
понимал, что Фитц, бастард Чивэла, не умер.
Я пожал плечами, удивившись тому, что старое слово, даже
произнесенное Шутом, причиняет мне боль. Мне казалось, что прежние
обиды остались в прошлом. Когда-то я думал о себе только как о
бастарде. Но с тех пор миновало много времени, и я сумел понять, что
человек становится таким, каким сам себя делает, и не важно, кем он
родился. Неожиданно я вспомнил, как удивилась колдунья Джинна, глядя
на мои разные ладони. Я удержался от того, чтобы на них взглянуть, и
вместо этого налил нам обоим еще чая из эльфовской коры. Потом
отправился в кладовку поискать чего-нибудь, что поможет прогнать
горечь во рту, взял бутылку с остатками бренди из Песчаного Края, но
тут же поставил ее на место. Мне удалось отыскать кусок сыра, немного
подсохший, но еще ароматный, и краюху хлеба. Мы не ели с самого утра,
и теперь, когда головная боль начала отступать, я почувствовал, что
страшно проголодался. Шут, похоже, тоже. Я резал сыр, а он взялся за
хлеб.
Моя история, словно незаконченная сеть, повисла в воздухе между
нами.
- Я ничего не мог поделать с тем, о чем они догадались, а о чем
нет, - вздохнув, проговорил я. - Мы с Ночным Волком нуждались в их
знаниях. Только они могли научить нас тому, что нам было необходимо.
Шут кивнул и, положив кусок сыра на хлеб, принялся есть. Он ждал
продолжения.
Слова давались мне с трудом. Я не люблю вспоминать тот год. Однако
мне удалось многому научиться не только благодаря урокам Рольфа, но и
просто потому, что я жил среди них.
- Рольфа нельзя назвать лучшим из учителей. Он отличается
вспыльчивым, нетерпеливым нравом, особенно когда приближается время
еды. Он частенько сердился, ворчал, а порой даже рычал, возмущаясь
моей непонятливостью. Он просто не мог поверить, насколько мало я знаю
о традициях и обычаях представителей Древней Крови. Думаю, он считал
меня плохо воспитанным грубияном. Мои «громкие» разговоры при помощи
Уита с Ночным Волком портили охоту другим животным, связанным с
людьми. Я не имел ни малейшего представления о том, что мы должны при
помощи Уита сообщать о своем присутствии, если мы переходим на чужую
территорию. В Баккипе я вообще не слышал о существовании поселений,
где живут люди, обладающие Уитом, не говоря уже о том, что у них
имеются собственные правила и законы.
- Подожди, - перебил меня Шут. - По-твоему получается, что
обладатели Уита могут делиться мыслями с себе подобными так же, как
те, кто владеет Скиллом. - Казалось, это предположение привело его в
страшное возбуждение.
- Нет, - покачав головой, сказал я. - Тут несколько иначе. Я могу
почувствовать, если другой человек, обладающий Уитом, разговаривает со
своим животным… если они не соблюдают осторожность и общаются открыто,
как это делали мы с Ночным Волком. Тогда я узнаю, что кто-то
пользуется Уитом, но не смогу услышать мысли, которыми они
обмениваются. Это все равно что перебирать струны арфы. - Я грустно
улыбнулся. - Так Баррич следил за мной, чтобы убедиться, что я не
пользуюсь Уитом, когда он понял, что я им обладаю. Сам он никогда к
нему не прибегал и закрывался от животных, которые пытались с ним
связаться. Именно по этой причине он довольно долго не знал о моих
способностях. Он поставил стену против Уита - так же точно Верити
научил меня защищаться от Скилла. Но, узнав про мой Уит, он разрушил
свою стену, чтобы приглядывать за мной. - Я замолчал, увидев удивление
в глазах Шута. - Ты понимаешь, о чем я говорю?
- Не до конца. Впрочем, достаточно, чтобы кое-что для меня
прояснилось. Но… ты можешь слышать, как животное разговаривает с
человеком, обладающим Уитом?
Я снова покачал головой и чуть не рассмеялся, такое недоумение
отразилось на лице сбитого с толку Шута.
- Все это кажется мне таким естественным, что мне трудно подобрать
понятные для тебя слова. - Я ненадолго задумался. - Представь себе,
что мы с тобой говорим на языке, известном только нам двоим.
- Может быть, так и есть, - предположил Шут, улыбнувшись.
Я упрямо продолжал:
- Мысли, которыми мы делимся с Ночным Волком, это только наши
мысли, как правило не доступные никому из тех, кто пользуется Уитом.
Ну, что-то вроде нашего собственного языка. Рольф научил нас
направлять их только друг другу, а не сообщать всему миру, что мы
обладаем Уитом. Другой человек может узнать о нашем существовании,
если будет специально прислушиваться к нам, но сейчас наши разговоры
смешиваются с другими, по всему свету.
- Значит, говорить с тобой может только Ночной Волк? -
нахмурившись, сделал вывод Шут.
- Я слышу Ночного Волка четче и яснее всех остальных. Иногда мне
удается уловить мысли другого существа, не связанного со мной, но мне
всегда трудно их прочитать. Как будто беседуешь с человеком, который
говорит на иностранном, но очень похожем на твой родной языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192