Я
видел, что у него закатились глаза, язык вывалился из пасти.
- Ночной Волк! Брат мой! - выкрикнул я, хотя и знал, что он почти
наверняка не слышит. Я потянулся к нему, пытаясь отдать ему свою силу,
и почувствовал невероятную вещь. Он пытался от меня уйти, из последних
сил стараясь разорвать нашу связь. Он скрывал от меня свои мысли, а я
ощущал, как он проваливается в серый сумрак, в который я не мог
проникнуть.
Это было невыносимо.
- Нет! - взревел я и попытался прорваться к нему.
Я понял, что барьер не поддается моему Уиту, и тогда набросился на
него Скиллом, ни о чем не думая и прибегнув к помощи магии, которой
обладал, - всей, какую только мог призвать на помощь. И я добрался до
волка. Неожиданно я почувствовал, что снова стал с ним единым целым, а
мое сознание соединилось с его, как никогда раньше. Тело волка стало
принадлежать мне.
Давным-давно, когда Регал убил меня, я бежал из собственного
избитого тела и спрятался внутри Ночного Волка. Я поселился в нем,
слышал его мысли, видел мир его глазами, стал чем-то вроде пассажира в
его жизни. Потом Баррич и Чейд вызвали нас обоих к моей могиле и
вернули меня в мое собственное тело.
Сейчас все было иначе. Сейчас я подчинил себе его тело, и мои
человеческие чувства и ощущения взяли над ним верх. Я заставил его
успокоиться, не обращая внимания на возмущение, которое он испытал.
Так нужно, сказал я ему. Если я этого не сделаю, он умрет. Он перестал
сопротивляться, но не сдался, как будто отказался от того, что я у
него забрал. Ладно, беспокоиться о его обидах будем потом, решил я.
Сейчас меня меньше всего волновали его чувства.
Оказавшись в его теле, я испытал очень необычные ощущения, словно
надел чужую одежду. Я чувствовал каждую клеточку его существа, от
когтей до кончика хвоста, мой высунутый язык улавливал самые разные
ароматы дня, запах пота Фитца, моего собственного, а еще я смутно
видел, что Шут опустился на колени рядом с телом и трясет его, но мне
было не до этого. Я обнаружил источник боли. Она сосредоточилась в
моем дрожащем сердце. Я заставил волка успокоиться, и это ему немного
помогло, но неровный, словно хромающий, ритм биений его сердца говорил
о том, что с ним произошло что-то страшное.
Заглядывать в подпол совсем не то же самое, что спуститься вниз и
посмотреть по сторонам. Не слишком удачное сравнение, но лучшего мне
не придумать. Сначала я просто чувствовал сердце волка, а потом вдруг
стал им. Я и сам не знаю, как мне это удалось. Мне казалось, будто я в
отчаянии бьюсь в закрытую дверь, понимая, что мое спасение лежит по
другую сторону, - и неожиданно она поддалась. Я превратился в сердце
Ночного Волка, которому известно, какую работу оно выполняет, а также
что ему мешает ее выполнять. Мышца истончилась и износилась с
возрастом. В роли сердца я постарался успокоиться и осторожно
попытался биться ровнее. Когда мне это удалось, боль немного
отступила, и я принялся за дело.
Ночной Волк спрятался в самом дальнем углу нашего общего сознания.
Ну и пусть злится, подумал я и сосредоточился на том, что собирался
сделать. С чем можно сравнить мои дальнейшие действия? Плетение?
Строительство кирпичной стены? Скорее, что-то вроде штопки рваного
носка. Я почувствовал, что построил, точнее, восстановил разрушенное.
Но это сделал не я, Фитц, просто получилось так, словно я, став частью
тела моего волка, помог ему вспомнить забытые движения старого танца.
С моей помощью оно справилось со своей задачей быстрее. Вот и все,
сказал я себе с некоторой тревогой, поскольку знал, что кто-то должен
будет заплатить за вмешательство в работу тела.
Сообразив, что дело сделано, я отступил. Я перестал быть
«сердцем», но с гордостью чувствовал, что оно снова бьется ровно и
уверенно. И вдруг мне стало страшно. Я находился в чужом теле и не
знал, что происходило с моим собственным, пока я занимался Ночным
Волком. Я не имел ни малейшего представления о том, сколько прошло
времени. Не в силах скрыть свои сомнения, я потянулся к Ночному Волку,
но он отказался идти на контакт.
Я сделал это, чтобы помочь, - запротестовал я.
Он продолжал хранить молчание, и я не слишком ясно читал его
мысли, но свои чувства он от меня не скрывал. Волк был возмущен и
оскорблен моими действиями, как никогда прежде.
Ну и отлично, - ледяным тоном заявил я. - Делай что хочешь.
И я ушел.
Точнее, я попытался уйти. Неожиданно у меня возникло ощущение,
будто я заблудился в лабиринте. Я знал, что должен куда-то идти, но
понятия «идти» и «куда-то» вдруг показались мне чужими и
бессмысленными. Отдаленно это напоминало ощущение, которое я испытал,
когда на меня без предупреждения нахлынул поток Скилла.
Могущественная, полноводная река магии может разорвать
неподготовленного человека на части или утопить его в водах сознания и
лишить собственного «я». Сейчас меня никто не рвал на части и не
пытался утопить, я стал похож на спутанный клубок из самого себя и,
точно воздушный пузырь, болтался на поверхности, не зная, где бросить
якорь, если не считать тела волка. Я слышал, как Шут зовет меня, но
это мне нисколько не помогло, потому что я его слышал ушами Ночного
Волка.
Видишь , - мрачно заметил волк. - Теперь ты видишь, что ты с нами
сотворил? Я пытался тебя предупредить, я тебя не пускал.
Я все исправлю, - заявил я.
Мы оба знали, что я отчаянно пытаюсь сделать все, чтобы мои слова
оказались правдой.
Я выбрался из его тела. Отказался от его чувств, больше не видел
его глазами, не слышал, не ощущал вкуса пыли на языке. Я не был им, но
я висел в пространстве, не зная, как вернуться в собственное тело.
Неожиданно я почувствовал едва заметный толчок, словно кто-то
выдернул нитку из моей рубашки. Она тянулась ко мне из моего истинного
тела. Я попытался схватить ее, но это было все равно что ловить
солнечный луч. Я отчаянно старался до нее добраться, потерпел
поражение и вернулся в свое бесформенное состояние, вдруг сообразив,
что мои метания лишь разрушили хрупкий призыв. Тогда я заставил себя
успокоиться, сжался в маленький комок и затаился, словно кот,
поджидающий, когда мышка выберется из норы. Я снова ощутил легкое
движение, призрачное, точно лунный свет, пробивающийся сквозь густые
кроны деревьев. Я не шевелился, и наконец меня коснулась тонкая
золотая нить. Несколько мгновений она меня изучала, а потом,
убедившись, что это действительно я, медленно, неуверенно потянула к
себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192
видел, что у него закатились глаза, язык вывалился из пасти.
- Ночной Волк! Брат мой! - выкрикнул я, хотя и знал, что он почти
наверняка не слышит. Я потянулся к нему, пытаясь отдать ему свою силу,
и почувствовал невероятную вещь. Он пытался от меня уйти, из последних
сил стараясь разорвать нашу связь. Он скрывал от меня свои мысли, а я
ощущал, как он проваливается в серый сумрак, в который я не мог
проникнуть.
Это было невыносимо.
- Нет! - взревел я и попытался прорваться к нему.
Я понял, что барьер не поддается моему Уиту, и тогда набросился на
него Скиллом, ни о чем не думая и прибегнув к помощи магии, которой
обладал, - всей, какую только мог призвать на помощь. И я добрался до
волка. Неожиданно я почувствовал, что снова стал с ним единым целым, а
мое сознание соединилось с его, как никогда раньше. Тело волка стало
принадлежать мне.
Давным-давно, когда Регал убил меня, я бежал из собственного
избитого тела и спрятался внутри Ночного Волка. Я поселился в нем,
слышал его мысли, видел мир его глазами, стал чем-то вроде пассажира в
его жизни. Потом Баррич и Чейд вызвали нас обоих к моей могиле и
вернули меня в мое собственное тело.
Сейчас все было иначе. Сейчас я подчинил себе его тело, и мои
человеческие чувства и ощущения взяли над ним верх. Я заставил его
успокоиться, не обращая внимания на возмущение, которое он испытал.
Так нужно, сказал я ему. Если я этого не сделаю, он умрет. Он перестал
сопротивляться, но не сдался, как будто отказался от того, что я у
него забрал. Ладно, беспокоиться о его обидах будем потом, решил я.
Сейчас меня меньше всего волновали его чувства.
Оказавшись в его теле, я испытал очень необычные ощущения, словно
надел чужую одежду. Я чувствовал каждую клеточку его существа, от
когтей до кончика хвоста, мой высунутый язык улавливал самые разные
ароматы дня, запах пота Фитца, моего собственного, а еще я смутно
видел, что Шут опустился на колени рядом с телом и трясет его, но мне
было не до этого. Я обнаружил источник боли. Она сосредоточилась в
моем дрожащем сердце. Я заставил волка успокоиться, и это ему немного
помогло, но неровный, словно хромающий, ритм биений его сердца говорил
о том, что с ним произошло что-то страшное.
Заглядывать в подпол совсем не то же самое, что спуститься вниз и
посмотреть по сторонам. Не слишком удачное сравнение, но лучшего мне
не придумать. Сначала я просто чувствовал сердце волка, а потом вдруг
стал им. Я и сам не знаю, как мне это удалось. Мне казалось, будто я в
отчаянии бьюсь в закрытую дверь, понимая, что мое спасение лежит по
другую сторону, - и неожиданно она поддалась. Я превратился в сердце
Ночного Волка, которому известно, какую работу оно выполняет, а также
что ему мешает ее выполнять. Мышца истончилась и износилась с
возрастом. В роли сердца я постарался успокоиться и осторожно
попытался биться ровнее. Когда мне это удалось, боль немного
отступила, и я принялся за дело.
Ночной Волк спрятался в самом дальнем углу нашего общего сознания.
Ну и пусть злится, подумал я и сосредоточился на том, что собирался
сделать. С чем можно сравнить мои дальнейшие действия? Плетение?
Строительство кирпичной стены? Скорее, что-то вроде штопки рваного
носка. Я почувствовал, что построил, точнее, восстановил разрушенное.
Но это сделал не я, Фитц, просто получилось так, словно я, став частью
тела моего волка, помог ему вспомнить забытые движения старого танца.
С моей помощью оно справилось со своей задачей быстрее. Вот и все,
сказал я себе с некоторой тревогой, поскольку знал, что кто-то должен
будет заплатить за вмешательство в работу тела.
Сообразив, что дело сделано, я отступил. Я перестал быть
«сердцем», но с гордостью чувствовал, что оно снова бьется ровно и
уверенно. И вдруг мне стало страшно. Я находился в чужом теле и не
знал, что происходило с моим собственным, пока я занимался Ночным
Волком. Я не имел ни малейшего представления о том, сколько прошло
времени. Не в силах скрыть свои сомнения, я потянулся к Ночному Волку,
но он отказался идти на контакт.
Я сделал это, чтобы помочь, - запротестовал я.
Он продолжал хранить молчание, и я не слишком ясно читал его
мысли, но свои чувства он от меня не скрывал. Волк был возмущен и
оскорблен моими действиями, как никогда прежде.
Ну и отлично, - ледяным тоном заявил я. - Делай что хочешь.
И я ушел.
Точнее, я попытался уйти. Неожиданно у меня возникло ощущение,
будто я заблудился в лабиринте. Я знал, что должен куда-то идти, но
понятия «идти» и «куда-то» вдруг показались мне чужими и
бессмысленными. Отдаленно это напоминало ощущение, которое я испытал,
когда на меня без предупреждения нахлынул поток Скилла.
Могущественная, полноводная река магии может разорвать
неподготовленного человека на части или утопить его в водах сознания и
лишить собственного «я». Сейчас меня никто не рвал на части и не
пытался утопить, я стал похож на спутанный клубок из самого себя и,
точно воздушный пузырь, болтался на поверхности, не зная, где бросить
якорь, если не считать тела волка. Я слышал, как Шут зовет меня, но
это мне нисколько не помогло, потому что я его слышал ушами Ночного
Волка.
Видишь , - мрачно заметил волк. - Теперь ты видишь, что ты с нами
сотворил? Я пытался тебя предупредить, я тебя не пускал.
Я все исправлю, - заявил я.
Мы оба знали, что я отчаянно пытаюсь сделать все, чтобы мои слова
оказались правдой.
Я выбрался из его тела. Отказался от его чувств, больше не видел
его глазами, не слышал, не ощущал вкуса пыли на языке. Я не был им, но
я висел в пространстве, не зная, как вернуться в собственное тело.
Неожиданно я почувствовал едва заметный толчок, словно кто-то
выдернул нитку из моей рубашки. Она тянулась ко мне из моего истинного
тела. Я попытался схватить ее, но это было все равно что ловить
солнечный луч. Я отчаянно старался до нее добраться, потерпел
поражение и вернулся в свое бесформенное состояние, вдруг сообразив,
что мои метания лишь разрушили хрупкий призыв. Тогда я заставил себя
успокоиться, сжался в маленький комок и затаился, словно кот,
поджидающий, когда мышка выберется из норы. Я снова ощутил легкое
движение, призрачное, точно лунный свет, пробивающийся сквозь густые
кроны деревьев. Я не шевелился, и наконец меня коснулась тонкая
золотая нить. Несколько мгновений она меня изучала, а потом,
убедившись, что это действительно я, медленно, неуверенно потянула к
себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192