Воевода залюбовался: высоко в небо упругим
взлетом поднимались стрелы. Когда падала добыча, Чулков кряхтел от
удовольствия:
- Отменны в стрельбище!
Но еще больше взволновали его сильные кречеты, которые то быстро
взмывали вверх, то камнем падали на добычу. Старинная потеха, которой в
свое время занимался царь Иван Васильевич, сильно пленила воеводу. Он
нетерпеливо двигал плечами, топал ногами, любуясь полетом охотничьих птиц.
- Ух, и кречеты!
В нежной лазури слышался звон бубенчиков, - кречеты давали знать о
своем приближении.
- Лиха потеха! - похвалил воевода и вдруг спохватился. Темное,
тревожное предчувствие закралось ему в душу.
"Не спроста столько конников наскочило под самый Тобольск! Сейдяк
коварно удумал! - рассудил Чулков и уже иными глазами стал разглядывать
потеху на Княжем лугу. - Кони на подбор, один резвее другого, у каждого
саадак полон стрел. Что-то и на охоту не похоже, - лучники держатся
настороже. Схватиться?"
Но тут же Чулков отбросил эту мысль. Рисковать было опасно. Несмотря
на пожилые годы, воевода проворно спустился с дозорной башенки и созвал на
совет подьячих, стрелецких и казачьих сотников.
- Видали, что робится на Княжем лугу? Не для потехи собрались вороги
под стены наши. Чую, замыслили худое! - рассудительно сказал Данила.
- Допусти порубаться с врагами! - попросил казачий сотник. - Аль мы
не отгоним их?
Казака перебил стрелецкий голова:
- А я так мыслю, - посоветовал он. - Не сходить с городка, а с вала
из пушки их пугнуть. Одумаются и другое место для потехи отыщут.
Воевода нахмурился, поднял суровые глаза и молвил:
- Ни сабельками, ни пушечкой с соседями драться не гоже! По-соседски
примем: позовем Сейдяка и его людишек в гости, за бранный стол, да и
потолкуем о мирном житии.
Дьяк, советчик воеводы, со страха заохал:
- Да виданное ли дело, - перед конными, оборуженными людьми врата
крепости распахнуть. Наскачут ироды и порубят нас всех до единого!
Чулков спокойно глянул на дьяка и спросил:
- А разве я молвил, что оборуженных в гости пустим? Да и всех ли
пустим?
Тут все догадались о затее: "Хитер Сейдяк, да наш воевода, гляди,
перехитрит его!".
На Княжий луг пустили гонца, наряженного в лучшие одежды и
безоружного. Страшновато было ехать одному во вражий стан, да овладел
собой удалый казак Киндинка. На резвом коне он вымахнул на зеленый луг.
Конь горделиво нес его, гарцуя, развевал волнистой гривой. И всадник был
под стать коню, молодцевато подомчал к шатру самого Сейдяка.
Казак соскочил с коня и низко поклонился искерскому хану:
- Воевода восхищен кречетами твоими, государь сибирский. У нас ноне -
праздник, не побрезгуй со своими советниками пожаловать к столу.
Толмач перевел приглашение воеводы. Но Сейдяк не сразу ответил. Он
прижал руку к сердцу и сказал толмачу:
- Передай, что я и мои друзья польщены зовом, но таков обычай хана -
я должен посоветоваться с аллахом.
Вместе с Карачой и Ураз-Мухамедом они вошли в шатер и стали держать
совет. Любопытство, страх и трусость разбирали их. После споров решили
ехать в крепостцу, взяв в провожатые сто самых лучших наездников. На этом
настоял казахский султан, весьма любопытный человек.
- Мы покажем им, что не трусы. А понадобится - мои сто всадников
порубят всех русских! - скосив карие глаза с жаром сказал он.
Сейдяк на это раз поддался пылкому слову султана. Ордынцы обрядились
в парчевые халаты, опоясались лучшими саблями, на головы надели шапки из
искристых чернобурых лисиц и с конвоем тронулись к воротам крепости. Они
распахнуты настежь, и в просвете их, дожидаясь званных гостей, стоит
дородный бородатый воевода в синем кафтане, расшитом шнурами.
Сейдяк и свита подъехали к воротной башне и сошли с коней. Воевода
низко поклонился:
- Добро пожаловать, гости дорогие!
Но как только вооруженные искерцы двинулись к воротам, Чулков стал
посередине и, загородив дорогу, вновь низенько поклонился и сказал
ласково:
- Не обессудьте, соседушки милые, обычай у нас таков, - гость жалует
всегда в дом без воинских угроз, оставляя оружие за порогом. Порадейте,
добрые, время как раз выпало обеденное... Сабельки да мечи оставьте-ка
тут, не тревожьте моих людишек, да и уважение обычаю нашему укажите, -
голос воеводы полон радушия, сам он весь сиял и готов был к самому
широкому гостеприимству.
Ураз-Мухамед гордо двинулся вперед, но Чулков и ему поклонился:
- Вся Русь почитает род твой, султан. Не обижай государя нашего, - и
ты уважь наш обычай!
Казахскому наезднику лестно стало от похвалы воеводы. Он нахмурился,
отвязал саблю и сдал казаку. Сейдяк долго колебался, но пришлось и ему
отдать оружие. Хитрил, юлил Карача, но, встретив кроткий взгляд воеводы,
опустил голову и, сдавая булатный меч, тихо сказал:
- Берите...
Видя покорность военачальников, сложили оружие и конники, благо добро
пахло жаренной бараниной.
Прямо от ворот разостлан цветной дорожкой узорчатый ковер, а по краям
стоят служилые люди с бердышами. Воевода, забегая вперед и низко кланяясь,
зазывал гостей:
- Жалуйте, хоробрые соседушки, хлеба-соли откушать! Уж как мы рады,
так рады, и не сказать...
Важно выступая, татары двинулись по ковровой дорожке в хоромы. Они
рублены на славу, ставлены на широкий размах, но еще богаче и солиднее -
большой стол, уставленный снедью. Чего только тут не было! И рыба жареная
и печеная, и языки оленьи, и лебеди, искусно приготовленные стряпухой, и
хлебы, и меды. Ураз-Мухамед легко уселся за стол и сразу потянулся к
братине с хмельным. Сейдяк сел молча и, низко опустив голову, глубоко
задумался. Только сейчас он понял, что свершилось непоправимое. А воевода
льстиво кланялся ему:
- Что ж, князь, закручинился? Если не мыслишь на нас зла, выпей чашу
сию во здравие!
Сейдяк встрепенулся, подумал: "Перехитрил старый лис меня... горе
мне, перехитрил!"
И сказал, сладко улыбаясь:
- Не с худыми мыслями пришли мы в гости к своим добрым соседям. Мир и
дружбу мы желаем утвердить между нами. Сыт я, храбрый воин, и пришел я
лишь насладиться твоими речами...
- Добро, ой добро! - широким жестом огладил бороду Чулков и, умильно
заглядывая в глаза Сейдяка, повторил свою просьбу: - Уважь хозяина, выпей
чару во здравие!
Гость взял тяжелый серебряный кубок и поднес к губам. Вино было
доброе, и соблазн был велик, но внезапно ужалила страшная мысль: "А вдруг
в кубке том яд?" - он поперхнулся и отставил его.
Воевода пристально посмотрел на Сейдяка, укоризнено покачал головой:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264