Обиду
могут нанести!
Царь вежливо отклонил просьбу иноземца. Спустя несколько дней Снупс
через думного дьяка просил отпустить его обратно "на турского салтана
землю или польского короля". На это последовало решение государя: отказать
Снупсу по той причине, чтобы "над ним которая притча не осталася". Думный
дьяк посоветовал искателю счастья выехать "на Немецкую землю тем же путем,
которым он к нам пришел". Снупс вынужден был выбираться из Московии через
Новгород.
При царе Иване Васильевиче Грозном англичане предприняли первое
путешествие северным путем в Индию. Два корабля затерло льдами и они
погибли вместе с моряками, третий попутным ветром занесло в Белое море, и
он заплыл в устье Северной Двины. Англичан приняли благожелательно и
завели с ними торг. Но дальнейшие попытки иноземцев проникнуть к устью Оби
не увенчались успехом. Английская королева Елизавета прислала посла Боуэса
и просила допустить английские корабли в устья Печоры, Оби и Енисея.
Грозный торжественно принял посла королевы, но все доводы его отклонил,
говоря через толмача:
- Рады во всем угодить сестре нашей Елизавете, но что написано:
пристанища ж морские Печоры, да Изленди, да река Обь, и тому остатись
невозможно; те места в нашей отчине от тех мест, где приставают английские
гости, далеко, да и пристанищ в тех местах нет и приставать тут не
приходитца, а лише в тех местах ведутся соболи да кречеты. И только такие
дорогие товары, соболи и кречеты, пойдут в Аглицкую ж землю, и нашему
государству как бес того быти?
Посол пытался возразить, но думные дьяки дали понять ему, что с
государем не гоже так говорить, и он ушел от царя огорченный, чувствуя,
что московиты хитрят и ни под каким видом не допустят англичан в
полунощные страны.
Посол не ошибся. Иван Васильевич предвидел, чем может окончиться
проникновение иноземцев в северные воды.
В немецкой земле были опубликованы записки Штадена, который одно
время служил в Москве опричником. Он подробно описал свой план вторжения
немцев в северные земли Русского государства. Этот наглец цинично
расписывал, что немцы с малыми силами могут покорить Русь. Были известны в
Москве также замыслы Мерика и Мушерона, которые мечтали о занятии островов
Колгуева и Вайгач. Доносили также дозорщики в Посольский приказ, что
чужеземные корабли самовольно заходили в запретные русские воды. Все это
вселяло тревогу и заставляло царя держаться настороже. Этим и определялось
в большой мере отношение Грозного к сибирским ханам.
2
Царя Ивана Васильевича сильно тревожили происки иностранцев, особенно
англичан, в Сибири. Государю шел двадцать пятый год. Высокий, статный, с
пронзительными глазами, он находился в расцвете сил и ума. Ему ли -
победителю Казанского и Астраханского царств - отступать перед замыслами
врагов земли русской? Он решил раз и навсегда обезопасить восточные
границы от внезапных неприятельских вторжений. С этой целью в предгорьях
Каменного Пояса и водворены были Строгановы, которые обязывались укреплять
рубежи "для береженья от ногайских людей и иных орд". Энергичному,
деятельному царю казалось этого мало. Он решил настойчиво добиваться хотя
бы формального подчинения Сибири. Русь представляла громадную силу. После
занятия Казани и подчинения Астрахани могущество и слава Москвы были
велики. С этим считались не только на Западе, но и в соседних восточных
странах. Замысел Ивана Васильевича был глубок и обширен, требовалось
только выждать время для благожелательных переговоров с ханом Сибири. Царь
зорко следил за событиями, которые происходили за Каменным Поясом. В
обширных сибирских просторах, в татарском ханстве происходила
беспрестанная жестокая борьба между двумя владетельными родами: тайбугинов
и шибанидов.
Иван Васильевич подолгу сидел над рукописями, добытыми за высокую
цену у бухарских купцов. В них он стремился найти разгадку непримиримой
вражды ханских родов, чтобы в нужный момент приняться за осуществление
своих замыслов. Дьяк Посольского приказа Висковатов, неторопливый, но зато
вдумчивый, жадно ловил все нужные слухи и сведения о сибирской земле и в
сокровенных покоях обстоятельно докладывал их царю.
В кремлевской башне размещалась обширная и богатая библиотека царя. В
небольшой горенке, освещенной восковыми свечами, Иван Васильевич любил
созерцать манускрипты и списки с восточных преданий. Толмачи усердно
переводили с персидского, бухарского, татарского языков, и многое, дотоле
туманное и непонятное, становилось ясным.
В этой же тихой горенке, заваленной польскими, аглицкими и немецкими
книгами в желтых кожаных переплетах, слегка пахнувших тленом, а также
свитками греческого письма, пергаментами с индийскими и арабскими
сказаниями, царь любил потолковать с думным дьяком.
Иван Васильевич сидел в глубоком кресле, неподалеку от изразцовой
печки, перед стрельчатым слюдяным окном. Висковатов по знаку царя
опустился на скамью и, не сводя глаз с государя, следил за каждым его
движением.
- У древнего восточного летописца вычитал я историю родословной
ханов, - заговорил царь. - У Чингиз-хана, могола, обильно пролившего
русскую кровь, имелось четыре корня - сына. Знаешь о том? - вскинул не
собеседника быстрые глаза Иван Васильевич.
Дьяк твердо ответил:
- Ведомо мне сие. Звали их так: Джучи, Джагатай, Угедей, инако
нарекают его летописцв Октаем, и последний - Тулай. И у каждого из них,
государь, своя судьба! - Висковатов с минуту помолчал, ожидая что
собеседник вступит в разговор, но Грозный качнул головой: ему хотелось
проверить себя, - не запутался ли он в родословии ханов?
- Потомки Джучи правили Золотой Ордой, - продолжал приказный. - Они
много бед и слез причинили Руси. А когда междуусобица царевичей раздробила
Золотую Орду, она положила начало новым царствам: Астраханскому, Крымскому
и Казанскому... От Джучи произошел Кучум, прадед коего был Шейбани-хан,
родной брат Бату-хана... Дознался я от купцов бухарских: шибанский царевич
Кучум - лихой всадник, и сердце у него воина. Простор ищет. А в степях на
Иртыше и Тоболе сидит Едигерхан. Точит противу него зубы молодой волк...
- Отколь взялся Тайбугин род? - заинтересовался Иван Васильевич.
- По-всякому сказывают об этом, государь, - в раздумье ответил дьяк.
- А летописцы в сказаниях иное поведали. Написано в древних преданиях,
будто Чингиз-хан после великого разорения Бухары убил татарского князя
Мамыка, а сына его послал в полунощные страны - дальний улус сборщиком
дани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264
могут нанести!
Царь вежливо отклонил просьбу иноземца. Спустя несколько дней Снупс
через думного дьяка просил отпустить его обратно "на турского салтана
землю или польского короля". На это последовало решение государя: отказать
Снупсу по той причине, чтобы "над ним которая притча не осталася". Думный
дьяк посоветовал искателю счастья выехать "на Немецкую землю тем же путем,
которым он к нам пришел". Снупс вынужден был выбираться из Московии через
Новгород.
При царе Иване Васильевиче Грозном англичане предприняли первое
путешествие северным путем в Индию. Два корабля затерло льдами и они
погибли вместе с моряками, третий попутным ветром занесло в Белое море, и
он заплыл в устье Северной Двины. Англичан приняли благожелательно и
завели с ними торг. Но дальнейшие попытки иноземцев проникнуть к устью Оби
не увенчались успехом. Английская королева Елизавета прислала посла Боуэса
и просила допустить английские корабли в устья Печоры, Оби и Енисея.
Грозный торжественно принял посла королевы, но все доводы его отклонил,
говоря через толмача:
- Рады во всем угодить сестре нашей Елизавете, но что написано:
пристанища ж морские Печоры, да Изленди, да река Обь, и тому остатись
невозможно; те места в нашей отчине от тех мест, где приставают английские
гости, далеко, да и пристанищ в тех местах нет и приставать тут не
приходитца, а лише в тех местах ведутся соболи да кречеты. И только такие
дорогие товары, соболи и кречеты, пойдут в Аглицкую ж землю, и нашему
государству как бес того быти?
Посол пытался возразить, но думные дьяки дали понять ему, что с
государем не гоже так говорить, и он ушел от царя огорченный, чувствуя,
что московиты хитрят и ни под каким видом не допустят англичан в
полунощные страны.
Посол не ошибся. Иван Васильевич предвидел, чем может окончиться
проникновение иноземцев в северные воды.
В немецкой земле были опубликованы записки Штадена, который одно
время служил в Москве опричником. Он подробно описал свой план вторжения
немцев в северные земли Русского государства. Этот наглец цинично
расписывал, что немцы с малыми силами могут покорить Русь. Были известны в
Москве также замыслы Мерика и Мушерона, которые мечтали о занятии островов
Колгуева и Вайгач. Доносили также дозорщики в Посольский приказ, что
чужеземные корабли самовольно заходили в запретные русские воды. Все это
вселяло тревогу и заставляло царя держаться настороже. Этим и определялось
в большой мере отношение Грозного к сибирским ханам.
2
Царя Ивана Васильевича сильно тревожили происки иностранцев, особенно
англичан, в Сибири. Государю шел двадцать пятый год. Высокий, статный, с
пронзительными глазами, он находился в расцвете сил и ума. Ему ли -
победителю Казанского и Астраханского царств - отступать перед замыслами
врагов земли русской? Он решил раз и навсегда обезопасить восточные
границы от внезапных неприятельских вторжений. С этой целью в предгорьях
Каменного Пояса и водворены были Строгановы, которые обязывались укреплять
рубежи "для береженья от ногайских людей и иных орд". Энергичному,
деятельному царю казалось этого мало. Он решил настойчиво добиваться хотя
бы формального подчинения Сибири. Русь представляла громадную силу. После
занятия Казани и подчинения Астрахани могущество и слава Москвы были
велики. С этим считались не только на Западе, но и в соседних восточных
странах. Замысел Ивана Васильевича был глубок и обширен, требовалось
только выждать время для благожелательных переговоров с ханом Сибири. Царь
зорко следил за событиями, которые происходили за Каменным Поясом. В
обширных сибирских просторах, в татарском ханстве происходила
беспрестанная жестокая борьба между двумя владетельными родами: тайбугинов
и шибанидов.
Иван Васильевич подолгу сидел над рукописями, добытыми за высокую
цену у бухарских купцов. В них он стремился найти разгадку непримиримой
вражды ханских родов, чтобы в нужный момент приняться за осуществление
своих замыслов. Дьяк Посольского приказа Висковатов, неторопливый, но зато
вдумчивый, жадно ловил все нужные слухи и сведения о сибирской земле и в
сокровенных покоях обстоятельно докладывал их царю.
В кремлевской башне размещалась обширная и богатая библиотека царя. В
небольшой горенке, освещенной восковыми свечами, Иван Васильевич любил
созерцать манускрипты и списки с восточных преданий. Толмачи усердно
переводили с персидского, бухарского, татарского языков, и многое, дотоле
туманное и непонятное, становилось ясным.
В этой же тихой горенке, заваленной польскими, аглицкими и немецкими
книгами в желтых кожаных переплетах, слегка пахнувших тленом, а также
свитками греческого письма, пергаментами с индийскими и арабскими
сказаниями, царь любил потолковать с думным дьяком.
Иван Васильевич сидел в глубоком кресле, неподалеку от изразцовой
печки, перед стрельчатым слюдяным окном. Висковатов по знаку царя
опустился на скамью и, не сводя глаз с государя, следил за каждым его
движением.
- У древнего восточного летописца вычитал я историю родословной
ханов, - заговорил царь. - У Чингиз-хана, могола, обильно пролившего
русскую кровь, имелось четыре корня - сына. Знаешь о том? - вскинул не
собеседника быстрые глаза Иван Васильевич.
Дьяк твердо ответил:
- Ведомо мне сие. Звали их так: Джучи, Джагатай, Угедей, инако
нарекают его летописцв Октаем, и последний - Тулай. И у каждого из них,
государь, своя судьба! - Висковатов с минуту помолчал, ожидая что
собеседник вступит в разговор, но Грозный качнул головой: ему хотелось
проверить себя, - не запутался ли он в родословии ханов?
- Потомки Джучи правили Золотой Ордой, - продолжал приказный. - Они
много бед и слез причинили Руси. А когда междуусобица царевичей раздробила
Золотую Орду, она положила начало новым царствам: Астраханскому, Крымскому
и Казанскому... От Джучи произошел Кучум, прадед коего был Шейбани-хан,
родной брат Бату-хана... Дознался я от купцов бухарских: шибанский царевич
Кучум - лихой всадник, и сердце у него воина. Простор ищет. А в степях на
Иртыше и Тоболе сидит Едигерхан. Точит противу него зубы молодой волк...
- Отколь взялся Тайбугин род? - заинтересовался Иван Васильевич.
- По-всякому сказывают об этом, государь, - в раздумье ответил дьяк.
- А летописцы в сказаниях иное поведали. Написано в древних преданиях,
будто Чингиз-хан после великого разорения Бухары убил татарского князя
Мамыка, а сына его послал в полунощные страны - дальний улус сборщиком
дани.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264