Примечание 1
[Противоположность бытия и ничто в представлении]
Ничто обычно противопоставляют [всякому ] нечто; но нечто есть уже
определенное сущее (Seiendes), отличающееся от другого нечто; таким образом
и ничто, противопоставляемое [всякому ] нечто, есть ничто какого-нибудь
нечто, определенное ничто. Но здесь должно брать ничто в его неопределенной
простоте. - Если бы кто-нибудь считал более правильным противопоставлять
бытию не ничто, а небытие, то, имея в виду результат, нечего было бы
возразить против этого, ибо в небытии содержится соотношение с бытием; оно и
то и другое, бытие и его отрицание, выраженные в одном, ничто, как оно есть
в становлении. Но прежде всего речь должна идти не о форме
противопоставления, т. е. одновременно и о форме соотношения, а об
абстрактном, непосредственном отрицании, о ничто, взятом чисто само по себе,
о безотносительном отрицании, - что, если угодно, можно было бы выразить
также и простым не (Nicht).
Простую мысль о чистом бытии как об абсолютном и как о единственной
истине впервые высказали элеаты, особенно Парменид, который в дошедших до
нас фрагментах высказал ее с чистым воодушевлением мышления, в первый раз
постигшего себя в своей абсолютной абстрактности: только бытие есть, а ничто
вовсе нет. - В восточных системах, особенно в буддизме, ничто, пустота,
составляет, как известно, абсолютный принцип. - Глубокий мыслитель Гераклит
выдвигал против указанной простой и односторонней абстракции более высокое,
целокупное понятие становления и говорил: бытия нет точно так же, как нет
ничто, или, выражая эту мысль иначе, все течет, т. е. все есть становление.
- Общедоступные изречения, в особенности восточные, гласящие, что все, что
есть, имеет зародыш своего уничтожения в самом своем рождении, а смерть,
наоборот, есть вступление в новую жизнь, выражают в сущности то же единение
бытия и ничто. Но эти выражения предполагают субстрат, в котором совершается
переход: бытие и ничто обособлены друг от друга во времени, представлены как
чередующиеся в нем, а не мыслятся в их абстрактности, и поэтому мыслятся не
так, чтобы они сами по себе были одним и тем же.
Ex nihilo nihil fit - это одно из положений, которым в метафизике
приписывалось большое значение. В этом положении можно либо усматривать лишь
бессодержательную тавтологию: ничто есть ничто; либо, если действительным
смыслом этого положения должно быть [высказывание о] становлении, то следует
сказать, что так как из ничего становится только ничто, то на самом деле
здесь нет речи о становлении, ибо ничто так и остается здесь ничем.
Становление означает, что ничто не остается ничем, а переходит в свое иное,
в бытие. - Если позже метафизика, особенно христианская, отвергла положение
о том, что из ничего ничего не происходит, то она этим утверждала, что ничто
переходит в бытие; как бы она ни брала последнее положение - в виде ли
синтеза или просто в виде представления, - даже в самом несовершенном
соединении имеется точка, в которой бытие и ничто встречаются и их различие
исчезает. - Положение: из ничего ничего не происходит, ничто есть именно
ничто, приобретает свое настоящее значение благодаря тому, что
противопоставляется становлению вообще и, следовательно, также сотворению
мира из ничего. Те, кто высказывает и даже горячо отстаивает положение:
ничто есть именно ничто, не сознают, что они тем самым соглашаются с
абстрактным пантеизмом элеатов и по сути дела также и со спинозовским
пантеизмом. философское воззрение, которое считает принципом положение
"бытие - это только бытие, ничто - это только ничто", заслуживает названия
системы тождества; это абстрактное тождество составляет сущность пантеизма.
Если тот результат, что бытие и ничто суть одно и то же, взятый сам по
себе, кажется удивительным или пародоксальным, то не следует больше обращать
на это внимания; скорее приходится удивляться удивлению тех, кто показывает
себя таким новичком в философии и забывает, что в этой науке встречаются
совсем иные определения, чем определения обыденного сознания и так
называемого здравого человеческого рассудка, который не обязательно здравый,
а бывает и рассудком, возвышающимся до абстракций и до веры в них или,
вернее, до суеверного отношения к абстракциям. Было бы нетрудно показать это
единство бытия и ничто на любом примере, во всякой действительной вещи или
мысли. О бытии и ничто следует сказать то же, что было сказано выше о
непосредственности и опосредствовании (заключающем в себе некое соотношение
друг с другом (aufeinander) и, значит, отрицание), а именно, что нет ничего
ни на небе, ни на земле, что не содержало бы в себе и бытие и ничто.
Разумеется, так как при этом речь заходит о каком-то нечто и действительном,
то в этом нечто указанные определения наличествуют уже не в той совершенной
неистинности, в какой они выступают как бытие и ничто, а в некотором
дальнейшем определении и понимаются, например, как положительное и
отрицательное; первое есть положенное, рефлектированное бытие, а последнее
есть положенное (gesetzte), рефлектированное ничто; но положительное и
отрицательное содержат как свою абстрактную основу: первое - бытие, а второе
- ничто. - Так, в самом Боге качество, деятельность, творение, могущество и
т. д. содержат как нечто сущностное определение отрицательного, - они
создают некое иное. Но эмпирическое пояснение указанного утверждения
примерами было бы здесь совершенно излишне. Так как это единство бытия и
ничто раз навсегда лежит в основе как первая истина и составляет стихию
всего последующего, то помимо самого становления все дальнейшие логические
определения: наличное бытие, качество, да и вообще все понятия философии
служат примерами этого единства. А так называющий себя обыденный или здравый
человеческий рассудок, поскольку он отвергает нераздельность бытия и ничто,
пусть попытается отыскать пример, в котором одно оказалось бы отделенным от
другого (нечто от границы, предела, или бесконечное, Бог, как мы только что
упомянули, от деятельности). Только пустые порождения мысли (Gedankendinge)
- бытие и ничто - только сами они и суть такого рода раздельные, и их-то
этот рассудок предпочитает истине, нераздельности того и другого, которую мы
всюду имеем перед собой.
Нашим намерением не может быть предупреждать все случаи, когда обыденное
сознание сбивается с толку при рассмотрении подобного рода логических
положений, ибо случаи эти неисчислимы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304