" - Как видно, Якоби очень определенно
признавал абсурдность (Unwesen) абстракции, будь она так называемое
абсолютное, т. е. лишь абстрактное, пространство, или такое же время, или
такое же чистое сознание, "Я". Он настаивает на этом, чтобы доказать, что
продвижение к иному - к условию синтеза - и к самому синтезу невозможно.
Этот интересующий нас синтез не следует понимать как связь внешне уже
имеющихся определении, - отчасти дело идет о порождении некоторого второго,
присоединяющегося к некоторому первому, о порождении некоторого
определенного, присоединяющегося к неопределенному первоначальному, отчасти
же об имманентном синтезе, синтезе a priori, - о в-себе-и-для-себя-сущем
единстве различных [моментов ]. Становление и есть имманентный синтез бытия
и ничто. Но так как синтезу ближе всего по смыслу внешнее сведение вместе
[определений], находящихся во внешнем отношении друг к другу, то справедливо
перестали пользоваться названиями "синтез", "синтетическое единство". -
Якоби спрашивает, каким образом чистая гласная "Я" получает согласную, что
вносит определенность в неопределенность? На вопрос: что? - было бы нетрудно
ответить, и Кант по-своему дал ответ на этот вопрос. А вопрос: как?
означает: каким способом, по каким отношениям и т. п., и требует, стало
быть, указать некоторую особую категорию; но о способе, о рассудочных
категориях здесь не может быть и речи. Вопрос: как? сам представляет собой
одну из дурных манер рефлексии, которая спрашивает о постижимости, но при
этом берет предпосылкой свои застывшие категории и тем самым знает наперед,
что она вооружена против ответа на то, о чем она спрашивает. Более высокого
смысла, заключенного в вопросе о необходимости синтеза, он не имеет также и
у Якоби, ибо последний, как сказано, крепко держится за абстракции, защищая
утверждение о невозможности синтеза. С особенной наглядностью он описывает
(стр. 147) процедуру, посредством которой достигают абстракции пространства.
"Я должен на столь долгое время стараться начисто забыть, что я когда-либо
что-нибудь видел, слышал, к чему-либо прикасался, причем я определенно не
должен делать исключения и для самого себя. Я должен начисто, начисто,
начисто забыть всякое движение, и это последнее забвение я должен
осуществить самым старательным образом именно потому, что оно всего труднее.
И все вообще я должен всецело и полностью удалить, как я его уже мысленно
устранил, и ничего не должен сохранить, кроме одного лишь насильственно
остановленного созерцания одного лишь бесконечного неизменного пространства.
Я поэтому не вправе снова в него мысленно включать самого себя как нечто
отличное от него и, однако, связанное с ним; я не вправе просто давать себя
окружить и проникнуться им, а должен полностью перейти в него, стать с ним
единым, превратиться в него; я не должен ничего оставить от себя, кроме
самого этого моего созерцания, чтобы рассматривать это созерцание как
истинно самостоятельное, независимое, единое и единственное представление".
При такой совершенно абстрактной чистоте непрерывности, т. е. при этой
неопределенности и пустоте представления, безразлично, будем ли мы называть
эту абстракцию пространством, чистым созерцанием или чистым мышлением; все
это - то же самое, что индус называет брамой, когда он, оставаясь внешне
неподвижным и не побуждаемым никакими ощущениями, представлениями,
фантазиями, вожделениями и т. д., годами смотрит лишь на кончик своего носа
и лишь говорит внутренне, в себе, "ом, ом, ом", или вообще ничего не
говорит. Это заглушенное, пустое сознание, понимаемое как сознание, есть
бытие.
В этой пустоте, говорит далее Якоби, с ним происходит противоположное
тому, что должно было бы произойти с ним согласно уверению Канта; он ощущает
себя не каким-то множественным и многообразным, а, наоборот, единым без
всякой множественности, без всякого многообразия; более того: "Я сама
невозможность, уничтожение всякого многообразного и множественного... Исходя
из своей чистой, совершенно простой и неизменной сущности, я не в состоянии
хоть что-нибудь восстановить или вызвать в себе как призрак... Таким
образом, в этой чистоте все внеположное и рядоположное, всякое покоящееся на
нем многообразие и множественность обнаруживаются как чистая невозможность"
(стр. 149).
Эта невозможность есть не что иное, как тавтология, она означает, что я
упорно держусь абстрактного единства и исключаю всякую множественность и
всякое многообразие, пребываю в том, что лишено различий и неопределенно, и
отвращаю свой взор от всего различенного и определенного. В такую же
абстракцию Якоби превращает кантовский априорный синтез самосознания, т. е.
деятельность этого единства, состоящую в том, что оно расщепляет себя и в
этом расщеплении сохраняет само себя. Этот "синтез в себе", "первоначальное
суждение" он односторонне превращает (стр. 125) в "связку в себе" [словечко]
"есть", "есть", "есть", без начала и конца и без "что", "кто" и "какие". Это
продолжающееся до бесконечности повторение повторения - единственное
занятие, функция и произведение наичистейшего синтеза; сам синтез есть само
голое, чистое, абсолютное повторение". Или, в самом деле, так как в нем нет
никакого перерыва (Absatz), т. е. никакого отрицания, различения, то он не
повторение, а только неразличенное простое бытие. - Но есть ли это еще
синтез, если Якоби опускает как раз то, благодаря чему единство есть
синтетическое единство?
Если Якоби так укрепился в абсолютном, т. е. абстрактном пространстве,
времени, а также сознании, то прежде всего следует сказать, что он таким
образом обитает и удерживается в чем-то эмпирически ложном. Нет, т. е.
эмпирически не существует, такого пространства и времени, которые были бы
чем-то неограниченно пространственным и временным, которые не были бы в
своей непрерывности наполнены многообразно ограниченным наличным бытием и
изменением, так что эти границы и изменения нераздельно и неотделимо
принадлежат пространственности и временности. И точно так же сознание
наполнено определенными чувствами, представлениями, желаниями и т. д.; оно
существует нераздельно от какого бы то ни было особого содержания. -
Эмпирический переход и без того понятен сам собой; сознание может, правда,
сделать своим предметом и содержанием пустое пространство, пустое время и
само пустое сознание, или чистое бытие, но оно на этом не останавливается и
не только выходит, но вырывается из такой пустоты, устремляясь к лучшему, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304
признавал абсурдность (Unwesen) абстракции, будь она так называемое
абсолютное, т. е. лишь абстрактное, пространство, или такое же время, или
такое же чистое сознание, "Я". Он настаивает на этом, чтобы доказать, что
продвижение к иному - к условию синтеза - и к самому синтезу невозможно.
Этот интересующий нас синтез не следует понимать как связь внешне уже
имеющихся определении, - отчасти дело идет о порождении некоторого второго,
присоединяющегося к некоторому первому, о порождении некоторого
определенного, присоединяющегося к неопределенному первоначальному, отчасти
же об имманентном синтезе, синтезе a priori, - о в-себе-и-для-себя-сущем
единстве различных [моментов ]. Становление и есть имманентный синтез бытия
и ничто. Но так как синтезу ближе всего по смыслу внешнее сведение вместе
[определений], находящихся во внешнем отношении друг к другу, то справедливо
перестали пользоваться названиями "синтез", "синтетическое единство". -
Якоби спрашивает, каким образом чистая гласная "Я" получает согласную, что
вносит определенность в неопределенность? На вопрос: что? - было бы нетрудно
ответить, и Кант по-своему дал ответ на этот вопрос. А вопрос: как?
означает: каким способом, по каким отношениям и т. п., и требует, стало
быть, указать некоторую особую категорию; но о способе, о рассудочных
категориях здесь не может быть и речи. Вопрос: как? сам представляет собой
одну из дурных манер рефлексии, которая спрашивает о постижимости, но при
этом берет предпосылкой свои застывшие категории и тем самым знает наперед,
что она вооружена против ответа на то, о чем она спрашивает. Более высокого
смысла, заключенного в вопросе о необходимости синтеза, он не имеет также и
у Якоби, ибо последний, как сказано, крепко держится за абстракции, защищая
утверждение о невозможности синтеза. С особенной наглядностью он описывает
(стр. 147) процедуру, посредством которой достигают абстракции пространства.
"Я должен на столь долгое время стараться начисто забыть, что я когда-либо
что-нибудь видел, слышал, к чему-либо прикасался, причем я определенно не
должен делать исключения и для самого себя. Я должен начисто, начисто,
начисто забыть всякое движение, и это последнее забвение я должен
осуществить самым старательным образом именно потому, что оно всего труднее.
И все вообще я должен всецело и полностью удалить, как я его уже мысленно
устранил, и ничего не должен сохранить, кроме одного лишь насильственно
остановленного созерцания одного лишь бесконечного неизменного пространства.
Я поэтому не вправе снова в него мысленно включать самого себя как нечто
отличное от него и, однако, связанное с ним; я не вправе просто давать себя
окружить и проникнуться им, а должен полностью перейти в него, стать с ним
единым, превратиться в него; я не должен ничего оставить от себя, кроме
самого этого моего созерцания, чтобы рассматривать это созерцание как
истинно самостоятельное, независимое, единое и единственное представление".
При такой совершенно абстрактной чистоте непрерывности, т. е. при этой
неопределенности и пустоте представления, безразлично, будем ли мы называть
эту абстракцию пространством, чистым созерцанием или чистым мышлением; все
это - то же самое, что индус называет брамой, когда он, оставаясь внешне
неподвижным и не побуждаемым никакими ощущениями, представлениями,
фантазиями, вожделениями и т. д., годами смотрит лишь на кончик своего носа
и лишь говорит внутренне, в себе, "ом, ом, ом", или вообще ничего не
говорит. Это заглушенное, пустое сознание, понимаемое как сознание, есть
бытие.
В этой пустоте, говорит далее Якоби, с ним происходит противоположное
тому, что должно было бы произойти с ним согласно уверению Канта; он ощущает
себя не каким-то множественным и многообразным, а, наоборот, единым без
всякой множественности, без всякого многообразия; более того: "Я сама
невозможность, уничтожение всякого многообразного и множественного... Исходя
из своей чистой, совершенно простой и неизменной сущности, я не в состоянии
хоть что-нибудь восстановить или вызвать в себе как призрак... Таким
образом, в этой чистоте все внеположное и рядоположное, всякое покоящееся на
нем многообразие и множественность обнаруживаются как чистая невозможность"
(стр. 149).
Эта невозможность есть не что иное, как тавтология, она означает, что я
упорно держусь абстрактного единства и исключаю всякую множественность и
всякое многообразие, пребываю в том, что лишено различий и неопределенно, и
отвращаю свой взор от всего различенного и определенного. В такую же
абстракцию Якоби превращает кантовский априорный синтез самосознания, т. е.
деятельность этого единства, состоящую в том, что оно расщепляет себя и в
этом расщеплении сохраняет само себя. Этот "синтез в себе", "первоначальное
суждение" он односторонне превращает (стр. 125) в "связку в себе" [словечко]
"есть", "есть", "есть", без начала и конца и без "что", "кто" и "какие". Это
продолжающееся до бесконечности повторение повторения - единственное
занятие, функция и произведение наичистейшего синтеза; сам синтез есть само
голое, чистое, абсолютное повторение". Или, в самом деле, так как в нем нет
никакого перерыва (Absatz), т. е. никакого отрицания, различения, то он не
повторение, а только неразличенное простое бытие. - Но есть ли это еще
синтез, если Якоби опускает как раз то, благодаря чему единство есть
синтетическое единство?
Если Якоби так укрепился в абсолютном, т. е. абстрактном пространстве,
времени, а также сознании, то прежде всего следует сказать, что он таким
образом обитает и удерживается в чем-то эмпирически ложном. Нет, т. е.
эмпирически не существует, такого пространства и времени, которые были бы
чем-то неограниченно пространственным и временным, которые не были бы в
своей непрерывности наполнены многообразно ограниченным наличным бытием и
изменением, так что эти границы и изменения нераздельно и неотделимо
принадлежат пространственности и временности. И точно так же сознание
наполнено определенными чувствами, представлениями, желаниями и т. д.; оно
существует нераздельно от какого бы то ни было особого содержания. -
Эмпирический переход и без того понятен сам собой; сознание может, правда,
сделать своим предметом и содержанием пустое пространство, пустое время и
само пустое сознание, или чистое бытие, но оно на этом не останавливается и
не только выходит, но вырывается из такой пустоты, устремляясь к лучшему, т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304