И подумай, какая
жалость - не поймал!
Он говорил спокойно-небрежным тоном, а сам все время
переводил свои маленькие серые глазки с сестры на меня.
- Вы, кажется, успели познакомиться?
- Да. Я говорила сэру Генри, что сейчас уже поздно
любоваться красотами наших болот - орхидеи отцветают.
- Что? Как ты думаешь, кто перед тобой?
- Сэр Генри Баскервиль.
- Нет, нет, - сказал я, - не награждайте меня чужим
титулом. Я всего лишь друг сэра Генри, доктор Уотсон.
Краска досады разлилась по ее выразительному лицу.
- Значит, мы говорили, не понимая друг друга, - сказала
она.
- Да, у вас было не так уж много времени на разговоры, -
заметил Стэплтон, продолжая пытливо глядеть на сестру.
- Я приняла доктора Уотсона за нашего соседа, - сказала
она. - А ему, должно быть, совершенно безразлично, цветут
сейчас орхидеи или нет. Но вы все-таки зайдете к нам в
Меррипит-хаус?
Через несколько минут мы подошли к мрачной на вид ферме,
которая, вероятно, в давние времена служила жильем
какому-нибудь зажиточному скотоводу, а потом была перестроена
на более современный лад. Ферму окружал садик; деревья в нем,
как и повсюду на болотах, были низкорослые, чахлые. Убожеством
и грустью веяло от этого места. Слуга, открывший нам дверь, был
под стать дому - старый, весь сморщенный, в порыжевшем
сюртуке. Но самые комнаты удивили меня своими размерами и
элегантностью убранства; последнее следовало, вероятно,
приписать вкусу хозяйки. Я посмотрел в окно на бескрайние,
усеянные гранитными валунами болота, которые тянулись до еле
видной вдали линии горизонта, и не мог не подумать: "Что же
привело в такую глушь этого образованного человека и его
красавицу сестру?"
- Странное мы выбрали место, где поселиться? - сказал
Стэплтон, будто отвечая на мои мысли. - И все-таки нам здесь
хорошо. Правда, Бэрил?
- Да, очень хорошо, - ответила она, но ее слова
прозвучали как-то неубедительно.
- У меня была школа в одном из северных графств, -
сказал Стэплтон. - Для человека с моим темпераментом такая
работа суховата, неинтересна, но что меня привлекало в ней, так
это тесная близость с молодежью. Какое счастье передавать им
что-то от себя самого, от своих идей, видеть, как у тебя на
глазах формируются юные умы! Но судьба обернулась против нас. В
школе вспыхнула эпидемия, трое мальчиков умерли. Нам так и не
удалось поправить дела после такого удара, большая часть моего
капитала была безвозвратно потеряна. И все же, если б не
разлука с моими дорогими мальчиками, я радовался бы этой
неудаче, ибо для человека с моей страстью к ботанике и зоологии
здесь непочатый край работы, да и сестра моя - не меньшая
любительница природы. Это признание, доктор Уотсон, вы навлекли
на свою голову сами: вольно же вам было устремлять из окна
такой грустный взгляд на наши болота!
- Да, не отрицаю, мне действительно кажется, что жить
здесь скучно не столько вам, сколько вашей сестре.
- Нет, я не скучаю, - быстро ответила она.
- Мы заняты научной работой, у нас большая библиотека и
очень интересные соседи. Доктор Мортимер - весьма начитанный
человек в своей области. Несчастный сэр Чарльз тоже был
прекрасным собеседником. Мы с ним были очень близки, и я даже
не могу вам передать, как нам тяжела эта утрата. А что вы
скажете, если я нанесу сегодня визит сэру Генри? Это ему не
помешает?
- Я уверен, что он будет очень рад познакомиться с вами.
- Тогда будьте добры предупредить его. Может быть, нам
удастся помочь ему первое время, пока он еще не освоился на
новом месте... А теперь, доктор Уотсон, давайте поднимемся
наверх, я покажу вам свою коллекцию чешуекрылых. Смею думать,
что более полной коллекции вы не найдете в этой части Англии. А
когда мы кончим, к тому времени и завтрак будет готов.
Но я спешил к своему подопечному, сэру Генри. Унылость
болот, гибель несчастного пони, загадочный вой, который
ставился в какую-то связь с мрачной легендой, существовавшей в
роду Баскервилей, - все это настроило меня на грустный лад. А
к этим более или менее смутным впечатлениям прибавились еще и
совершенно недвусмысленные слова мисс Стэплтон, которые были
сказаны с такой силой убеждения, что мне не приходилось
сомневаться в серьезности и глубине причин, их вызвавших. Я
отказался от настойчивых приглашений к завтраку и отправился
домой по той же самой тропинке.
Но, кроме этой тропинки, здесь был, очевидно, и другой,
более короткий путь, ибо не успел я выйти на дорогу, как увидел
перед собой мисс Стэплтон. Румянец, горевший у нее на щеках,
придавал ей еще большую прелесть; она сидела на придорожном
камне, тяжело дыша и прижимая руку к груди.
. - Мне хотелось опередить вас, доктор Уотсон, и я всю
дорогу бежала, - проговорила она. - Даже шляпу не успела
надеть. Я не стану задерживаться, а то брат может заметить мое
отсутствие. Мне только хочется попросить у вас извинения за
свою глупую ошибку: ведь я приняла вас за сэра Генри. Прошу
вас, забудьте все, что я говорила. К вам это не имеет никакого
отношения.
- Как же я могу это забыть, мисс Стэплтон! Судьба моего
друга, сэра Генри, меня очень интересует. Скажите мне, почему
вы так настаивали на его отъезде в Лондон?
- Женский каприз, доктор Уотсон! Когда мы с вами
познакомимся поближе, вы убедитесь, что я не всегда могу
объяснить свои слова и поступки.
- Нет, нет! Я помню, какой у вас был взволнованный голос,
я помню ваши глаза. Мисс Стэплтон, будьте откровенны со мной,
прошу вас! Я, как только очутился здесь, сразу почувствовал,
что вокруг меня собираются какие-то призраки. Ходишь словно по
Гримпенской трясине: вот-вот увязнешь с головой на одной из
этих зеленых лужаек, и никто не поможет тебе выбраться оттуда.
Объясните, на что вы намекали, и я передам ваше предостережение
сэру Генри.
Тень нерешительности пробежала по лицу мисс Стэплтон, но
не прошло и секунды, как взгляд ее стал снова суровым, и она
ответила мне:
- Вы придаете слишком большое значение моим словам,
доктор Уотсон. Смерть сэра Чарльза потрясла нас с братом. Мы
часто встречались с покойным, потому что его излюбленная
прогулка была вот по этой тропинке, что ведет к нашему дому.
Легенда о проклятии, тяготеющем над родом Баскервилей, угнетала
сэра Чарльза, и когда катастрофа разразилась, я поняла, что его
опасения были обоснованны. Теперь меня очень беспокоит приезд
наследника сэра Чарльза, и я считаю нужным предупредить его об
опасности, которая ему угрожает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359