Холмс ничего не рассказывал мне об этом
новом деле, и не в моем обычае было вызывать его на
откровенность. О том, в каком направлении он работает, Холмс
впервые дал мне понять довольно необычным образом.
Как-то раз он ушел из дому еще перед завтраком; я только
что сел за стол, как вдруг он входит в комнату, не снимая шляпы
и держа, словно зонтик, под мышкой громадный гарпун.
- Черт возьми, Холмс! - вскричал я. - Неужели вы хотите
сказать, что гуляли по Лондону с этакой штукой?
- Нет, я только сгездил к мяснику.
- К мяснику?
- И вот возвращаюсь домой с прекрасным аппетитом. Знаете,
как полезны физические упражнения перед завтраком? Но, держу
пари, вам ни за что не угадать, какие именно упражнения я
проделывал.
- И не собираюсь угадывать.
Холмс, посмеиваясь, налил себе кофе.
- Заглянули бы вы в заднюю комнату лавки Аллардайса, так
увидели бы: с потолка свисает свиная туша, а какой-то
джентльмен, сняв сюртук, яростно старается проткнуть ее вот
этим орудием. Джентльмен этот - я. И, увы, оказалось, что мне
с одного удара ее не проткнуть. Не хотите ли попробовать сами?
- Ни за что на свете. Но для чего вы этим занимались?
- Мне кажется, что это имеет косвенное отношение к
загадочной истории в Вудменс-Ли... А, Хопкинс, я получил вашу
телеграмму вчера вечером и ждал вас. Входите, сейчас будем
завтракать.
К нам вошел худощавый подвижный человек лет тридцати. На
нем был скромный шерстяной костюм, но его выправка
свидетельствовала о том, что он привык носить военный мундир. Я
сразу узнал Стэнли Хопкинса, молодого инспектора полиции,
который, по мнению Холмса, подавал большие надежды. Хопкинс, в
свою очередь, считал себя учеником знаменитого сыщика и
восхищался его научными методами.
Лицо Хопкинса было хмуро; он опустился в кресло с видом
глубокого уныния.
- Нет, благодарю вас, сэр, я уже позавтракал. Я ночевал в
городе, потому что приехал сюда для доклада.
- И о чем же вам пришлось докладывать?
- О неудаче, сэр, о полной неудаче.
- Вы не сдвинулись с места?
- Нет.
- Неужели? Видно, придется заняться этим делом мне.
- Ради бога, прошу вас, мистер Холмс! Мне в первый раз
поручили важное дело, а я не в силах выполнить его. Умоляю,
помогите!
- Ладно, ладно. Я как раз внимательно ознакомился со
всеми данными следствия. Кстати, что вы думаете по поводу
табачного кисета, найденного на месте преступления? Не в нем ли
ключ к этому делу?
Хопкинс, казалось, удивился:
- Кисет принадлежал убитому, сэр. Там внутри его
инициалы. И сделан он из тюленьей кожи, а ведь покойный много
лет охотился на тюленей.
- Но при нем не оказалось трубки.
- Да, сэр, трубки мы не нашли - он действительно курил
мало. Впрочем, мог же он держать табак для приятелей.
- Безусловно. Я лишь потому заговорил об этом, что если
бы я сам расследовал этот случай, то сделал бы именно кисет
отправным пунктом моих поисков. Однако мой друг, доктор Уотсон,
не знает этой истории, и я тоже не прочь еще раз послушать ее.
Расскажите нам в двух словах самое существенное.
Стэнли Хопкинс извлек из кармана узкую полоску бумаги:
- В моем распоряжении есть некоторые данные о жизни
покойного капитана Питера Кери. Он родился в 1845 году -
значит, ему было пятьдесят лет. Он считался одним из самых
отважных и удачливых охотников на тюленей и китов. В 1883 году
командовал паровым охотничьим судном "Морской единорог" из
Данди. В том же году он совершил ряд удачных рейсов, а в
следующем вышел в отставку. Затем несколько лет путешествовал
и, наконец, купил себе небольшую усадьбу "Вудменс-Ли" возле
Форест-Роу, в Суссексе. Там он прожил шесть лет и там же умер
ровно неделю назад.
Он отличался большими странностями. В повседневном быту
этот молчаливый и мрачный человек был строгим пуританином1.
Семья его состояла из жены и двадцатилетней дочери. Дом
обслуживали две девушки. Служанки часто менялись, ибо жить там
было нелегко, а временами становилось просто невыносимо. Кери
часто пил, и, когда у него наступал запой, он становился сущим
дьяволом. Случалось, что он среди ночи выталкивал из дому жену
и дочь и с кулаками гонялся за ними по всему парку. И они,
бывало, так кричали, что в соседней деревне жители просыпались
от их крика.
Однажды он был привлечен к суду за то, что избил старого
священника, который пытался образумить его. Короче, мистер
Холмс, трудно сыскать человека более опасного, чем Питер Кери.
Я слышал, что таков он был и в те времена, когда командовал
судном. В среде моряков его прозвали Черный Питер - не только
за смуглое лицо и огромную черную бороду, но и за его бешеный
нрав, который наводил ужас на окружающих. Нечего говорить, что
все соседи ненавидели и избегали его; я не слышал ни единого
слова сожаления по поводу его ужасного конца.
Вы, мистер Холмс, несомненно, читали в протоколе следствия
о "каюте" этого человека, но ваш друг, возможно, ничего не
слышал о ней. Неподалеку от дома капитан выстроил себе
деревянный флигелек, который всегда называл "каютой"; там
проводил он каждую ночь. Это была маленькая, однокомнатная
хибарка размером шестнадцать футов на десять; ключ от нее он
держал у себя в кармане, сам стелил себе постель, сам убирал
комнату и никому не позволял переступать ее порог. В двух
стенах этого домика прорублено по небольшому окну. Оба окна
были всегда занавешены и никогда не раскрывались, одно из них
выходит на проселочную дорогу. Случалось, в домике целую ночь
горел свет, и прохожие с недоумением спрашивали, что же там
делает Черный Питер? Именно это окно, мистер Холмс, позволило
нам установить во время следствия некоторые любопытные
подробности.
Вы помните, что каменщик, по имени Слэтер, который шел из
Форест-Роу около часа ночи за двое суток до убийства,
остановился у владений капитана и посмотрел на квадрат света,
видневшийся сквозь деревья. Он клянется, что на занавеске ясно
обозначалась тень мужского профиля, но это был не Питер Кери,
которого он хорошо знал. Это был тоже бородатый мужчина, но
борода у него была короткая и торчала она иначе, чем у
капитана. Так утверждает каменщик. Впрочем, нужно сказать, что
перед этим он провел два часа в трактире, да и расстояние от
дороги до окна порядочное. Кроме того, его показания относятся
к понедельнику, а убийство совершено в среду.
Во вторник Питер Кери находился в самом ужасном состоянии.
Он был совершенно пьян и, как дикий зверь, свиреп и опасен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359