- Но как вы, мисс Вернет, оказались втянуты в это дело?
- спросил Холмс. - Дама, англичанка, вдруг вступает в заговор
убийц?
- Я вступила в заговор, потому что только таким путем
могли свершиться правосудие. Какое дело английскому закону до
моря крови, пролитой много лет назад в Сан-Педро, или до судна,
груженного ценностями, которые украдены этим человеком? Для вас
это все равно как преступления, совершенные на другой планете.
Но мы-то знаем. Мы знаем правду, выстраданную в горе и муках.
Для нас нет в преисподней дьявола, подобного Хуану Мурильо, и
нет на земле покоя, пока его жертвы еще взывают о мести.
- Он, бесспорно, таков, как вы говорите, - вставил
Холмс. - Я наслышан о его жестокости. Но как это коснулось
лично вас?
- Расскажу вам все. Этот негодяй избрал своим
политическим принципом расправляться под тем или другим
предлогом с каждым, кто мог бы со временем стать для него
опасным соперником. Мой муж (да, мое настоящее имя - сеньора
Висенте Дурандо), мой муж, Висенте Дурандо, был посланником
Сан-Педро в Лондоне. Здесь мы встретились с ним, и он на мне
женился. Не было на земле человека благородней его. На мое горе
Мурильо прослышал о его даровитости, отозвал его под каким-то
предлогом и отдал под расстрел. Предчувствуя свою судьбу, муж
отказался взять меня с собой. Его земли и все имущество были
конфискованы, я осталась одна со своим горем и без средств к
существованию.
Потом произошло падение тирана. Он бежал, как вы сейчас
рассказывали. Но многие из тех, чью жизнь он искалечил, чьи
родные и близкие претерпели пытки и смерть от его руки, не
примирились с таким исходом. Они сплотились в союз, который не
распадется до тех пор, пока не сделает своего дела. Как только
мы разведали, что низвергнутый деспот скрывается под видом
Хендерсона, на меня возложили задачу наняться к нему на службу
и извещать остальных при его переездах. Мне удалось выполнить
задачу, получив место гувернантки в его доме. Он и не
подозревал, что каждый день садится за стол с той самой
женщиной, мужа которой он без суда, единым росчерком пера
послал на казнь. Я улыбалась ему, добросовестно воспитывала его
дочерей - и ждала своего часа. Одно покушение было сделано в
Париже и сорвалось. Мы метались туда и сюда по Европе, чтобы
сбить преследователей со следа, и наконец вернулись в этот дом,
который он снял еще при первом своем приезде в Англию.
Но и здесь ждали вершители правосудия. Понимая, что он
непременно вернется сюда, Гарсия, чей отец до Мурильо занимал в
Сан-Педро высший правительственный пост, ждал его здесь с двумя
своими верными товарищами - людьми невысокого звания, но
которым, как и ему, было за что мстить. Днем он едва ли смог бы
что-то сделать, так как Мурильо соблюдал всемерную осторожность
и не выходил из дому иначе, как в сопровождении своего
сподвижника Лукаса, или Лопеса, как его именовали в дни его
величия. Ночью, однако, он спал один, и тут мститель мог бы к
нему подобраться. Однажды вечером, как было заранее условлено,
я собралась послать другу последние указания, так как Мурильо
был всегда настороже и непрестанно менял спальню. Я должна была
проследить, чтобы входная дверь была не заперта, и зеленым или
белым светом в окне дать знать, что все благополучно или что
попытку лучше отложить.
Но все у нас пошло вкривь и вкось. Я чем-то возбудила
подозрение у Лопеса, секретаря. Он подкрался сзади и, как
только я дописала записку, набросился на меня. Вдвоем с
хозяином он уволок меня в мою комнату, и здесь они держали надо
мною суд как над уличенной предательницей. Во время суда они не
раз готовы были всадить в меня нож - и всадили бы, когда бы
знали, как потом уйти от ответа. Наконец после долгих споров
они пришли к заключению, что убивать меня слишком опасно. Но
они решили раз и навсегда разделаться с Гарсией. Мне заткнули
рот, и Мурильо выкручивал мне руки до тех пор, пока я не дала
ему адрес. Клянусь вам, я дала бы ему выкрутить их вовсе, если
бы знала, что грозило Гарсии. Лопес сам надписал адрес на моей
записке, запечатал ее своею запонкой и отправил ее со слугой,
испанцем Хосе. Как они его убили, я не знаю, одно мне ясно, -
что погиб он от руки Мурильо, потому что Лопес остался стеречь
меня. Дорога вьется по зарослям дрока, так он, должно быть,
подстерег его в кустах и там оглушил его и прикончил.
Сперва они думали дать Гарсии войти в дом и затем убить,
как будто пойманного с поличным грабителя; но потом рассудили,
что если их припутают к следствию и станут снимать с них
допрос, то сразу откроется, кто они такие, и огласка вскоре
навлечет на них новое покушение. А так со смертью Гарсии
преследование могло и вовсе прекратиться, потому что эта прямая
расправа отпугнула бы других от подобных попыток.
Они теперь могли бы успокоиться, если бы не то, что я
знала об их преступлении. Я не сомневаюсь, что моя жизнь не раз
висела на волоске. Меня заперли в моей комнате, грозили мне
всякими ужасами, всячески истязали, чтобы сломить мой дух -
видите эту ножевую рану на моем плече, эти синяки по всей руке,
- а когда я попробовала раз закричать в окно, мне забили в
горло кляп. Пять дней длилось это тюремное заключение, и есть
мне давали совсем мало - только-только, чтобы с голоду не
умереть. Сегодня к часу дня мне принесли хороший завтрак, но я
сразу поняла, что в него чего-то намешали. Помню, меня в
каком-то полусне не то вели, не то несли к карете; в том же
состоянии посадили в поезд. Только, когда дернулись колеса, я
вдруг поняла, что моя свобода в моих руках. Я соскочила, меня
пробовали втащить обратно, и, если бы не пришел на помощь этот
добрый человек, который усадил меня в свой кэб, мне бы не
вырваться от них. Теперь, слава Богу, им уже мной не завладеть
никогда.
Мы все напряженно слушали этот удивительный рассказ.
Первым прервал молчание Холмс.
- Трудности для нас еще не кончились, - заметил он,
покачав головой. - С полицией наше дело закончено, начинается
работа для суда.
- В том-то и суть, - сказал я. - Ловкий адвокат сумеет
представить это как меру самозащиты. За ними может числиться
сотня преступлений, н6 судить их будут сейчас только за это
одно.
- Ну нет! - бойко возразил Бэйнс. - Не так он плох, наш
закон. Самозащита - это одно. А умышленно заманить человека с
целью убить его - это совсем другое, какой бы опасности вы от
него ни страшились. Нет, нет, нам ничего не поставят в вину,
когда обитатели Дозорной Башни предстанут пред судом на
ближайшей сессии в Гилдфорде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359