Ее везла шестерка лошадей, другие же
повозки были запряжены парой и лишь немногие - четверкой.
Рядом с возницей сидел человек лет тридцати на вид; такая
крупная голова и волевое лицо могли быть только у вождя. Он
читал толстую книгу в коричневом переплете; когда подошла
толпа, он отложил книгу и со вниманием выслушал рассказ о
происшедшем. Затем он повернулся к путникам.
- Мы возьмем вас с собой, - торжественно произнес он, -
лишь в том случае, если вы примете нашу веру. Мы не потерпим
волков в нашем стаде. Если вы окажетесь червоточиной,
постепенно разъедающей плод, то пусть лучше ваши кости истлеют
в пустыне. Согласны вы идти с нами на этих условиях?
- Да, я пойду с вами на каких угодно условиях! - с такой
пылкостью воскликнул Ферье, что суровые старейшины не могли
удержаться от улыбки. И только строгое выразительное лицо вождя
не изменило прежнего выражения.
- Возьми его к себе, брат Стэнджерсон, - сказал он, -
накорми и напои его и ребенка. Поручаю тебе также научить их
нашей святой вере. Но мы слишком долго задержались. Вперед,
братья! В Сион!
- В Сион! В Сион! - воскликнули стоявшие поблизости
мормоны. Этот клич, подхваченный остальными, понесся по
длинному каравану и, перейдя в неясный гул, затих где-то в
дальнем его конце. Защелкали кнуты, заскрипели колеса, Повозки
тронулись с места, и караван снова потянулся через пустыню.
Старейшина, попечениям которого Провидец поручил двух путников,
отвел их в свой фургон, где их накормили обедом.
- Вы будете жить здесь, - сказал он. - Пройдет
несколько дней, и ты совсем окрепнешь. Но не забывай, что
отныне и навсегда ты принадлежишь к нашей вере. Так сказал
Бригем Янг13, а его устами говорил Джозеф Смит, то есть глас
Божий.
ГЛАВА II. ЦВЕТОК ЮТЫ
Здесь, пожалуй, не место вспоминать все бедствия и
лишения, которые пришлось вынести беглым мормонам, пока они не
нашли свою тихую пристань. С беспримерным в истории упорством
они пробирались от берегов Миссисипи до западных отрогов
Скалистых гор. Дикари, хищные звери, голод, жажда, изнеможение
и болезни - словом, все препятствия, которые природа ставила
на их пути, преодолевались с чисто англосаксонской стойкостью.
И все же долгий путь и бесконечные беды расшатали волю даже
самых отважных. Когда внизу перед ними открылась залитая
солнцем широкая долина Юты, когда они услышали от своего вождя,
что это и есть земля обетованная и что эта девственная земля
отныне будет принадлежать им навеки, все, как один, упали на
колени, в жарких молитвах благодаря Бога.
Янг оказался не только смелым вожаком, но и толковым
управителем. Вскоре появились карты местности и чертежи с
планировкой будущего города. Вокруг него были разбиты участки
для ферм, распределявшиеся соответственно положению каждого.
Торговцам предоставили возможность заниматься торговлей,
ремесленникам - своим ремеслом. Городские улицы и площади
возникали словно по волшебству. В долине осушали болота,
ставили изгороди, расчищали поля, сажали, сеяли, и на следующее
лето она золотилась зреющей пшеницей. В этом необычном
поселении все росло, как на дрожжах. И быстрее всего вырастал
огромный храм в центре города; с каждым днем он становился все
выше и обширней. С ранней зари до наступления ночи возле этого
монумента, воздвигаемого поселенцами тому, кто благополучно
провел их через множество опасностей, стучали молотки и визжали
пилы.
Два одиноких путника, Джон Ферье и маленькая девочка,
делившая его судьбу в качестве приемной дочери, прошли с
мормонами до конца их трудных странствий. Маленькая Люси удобно
путешествовала в повозке Стэнджерсона, где вместе с нею
помещались три жены мормона и его сын, бойкий, своевольный
мальчик двенадцати лет. Детская душа обладает упругостью, и
Люси быстро оправилась от удара, причиненного смертью матери;
вскоре она стала любимицей женщин и привыкла к новой жизни на
колесах под парусиновой крышей. А Ферье, окрепнув после
невзгод, оказался полезным проводником и неутомимым охотником.
Он быстро завоевал уважение мормонов, и, добравшись наконец до
земли обетованной, они единодушно решили, что он заслуживает
такого же большого и плодородного участка земли, как и все
прочие поселенцы, разумеется, за исключением Янга и четырех
главных старейшин - Стэнджерсона, Кемболла, Джонстона и
Дреббера, которые были на особом положении.
На своем участке Ферье поставил добротный бревенчатый
сруб, а в последующие годы делал к нему пристройки, и в конце
концов его жилище превратилось в просторный загородный дом.
Ферье обладал практической сметкой, любое дело спорилось в его
ловких руках, а железное здоровье позволяло ему трудиться на
своей земле от зари до зари, поэтому дела на ферме шли отлично.
Через три года он стал зажиточнее всех своих соседей, через
шесть лет был состоятельным человеком, через девять - богачом,
а через двенадцать лет в Солт-Лейк-Сити не нашлось бы и десяти
человек, которые могли бы сравняться с ним. От Солт-Лейк-Сити
до далекого хребта Уосатч не было имени известнее, чем имя
Джона Ферье.
И только одно-единственное обстоятельство огорчало и
обижало его единоверцев. Никакие доводы и уговоры не могли
заставить его взять себе, по примеру прочих, несколько жен. Он
не объяснял причины отказа, но держался своего решения твердо и
непреклонно. Одни обвиняли его в недостаточной приверженности к
принятой им вере, другие считали, что он просто скупец и не
желает лишних расходов. Некоторые утверждали, что всему
причиной старая любовь и что где-то на берегах Атлантического
океана по нему тоскует белокурая красавица. Но как бы то ни
было, Ферье упорно оставался холостяком. В остальном же он
строго следовал вере поселенцев и слыл человеком набожным и
честным.
Люси Ферье росла в бревенчатом доме и помогала приемному
отцу во всех его делах. Мать и нянек ей заменяли свежий горный
воздух и целительный аромат сосен. Время шло, и с каждым годом
она становилась все выше и сильнее, все ярче рдел ее румянец, и
все более упругой делалась походка. И не в одном путнике,
проезжавшем по дороге мимо фермы Ферье, оживали вдруг давно
заглохшие чувства при виде стройной девичьей фигурки,
мелькавшей на пшеничном поле или сидевшей верхом на отцовском
мустанге, которым она правила с легкостью и изяществом
настоящей дочери Запада. Бутон превратился в цветок, и в тот
год, когда Джон Ферье оказался самым богатым из фермеров, его
дочь считалась самой красивой девушкой во всей Юте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359