так же очевидно, что единственно, кому это
происшествие могло быть на руку, - отчим. Тот факт, что жених
и отчим никогда не встречались, а, напротив, один всегда
появлялся в отсутствие другого, также что-нибудь да значил.
Темные очки, странный голос и пышные бакенбарды подсказывали
мысль о переодевании. Мои подозрения подтвердились тем, что
подпись на письмах была напечатана на машинке. Очевидно, мисс
Сазерлэнд хорошо знала почерк Уиндибенка. Как видите, все эти
отдельные факты, а также и многие другие, менее значительные
детали били в одну точку.
- А как вы их проверили?
- Напав на след, было уже нетрудно найти доказательства.
Я знаю фирму, в которой служит этот человек. Я взял описание
внешности пропавшего, данное в объявлении, и, устранив из него
все, что могло быть отнесено за счет переодевания, -
бакенбарды, очки, голос, - послал приметы фирме с просьбой
сообщить, кто из их коммивояжеров похож на этот портрет. Еще
раньше я заметил особенности пишущей машинки и написал
Уиндибенку по служебному адресу, приглашая его зайти сюда. Как
я и ожидал, ответ его был отпечатан на машинке, шрифт которой
обнаруживал те же мелкие, но характерные дефекты. Той же почтой
я получил письмо от фирмы "Вестхауз и Марбэнк" на
Фенчерч-стрит. Мне сообщили, что по всем приметам это должен
быть их служащий Джеймс Уиндибенк. Вот и все!
- А как же быть с мисс Сазерлэнд?
- Если я раскрою ей секрет, она не поверит. Вспомните
старую персидскую поговорку: "Опасно отнимать у тигрицы
тигренка, а у женщины ее заблуждение"1. У Хафиза столько же
мудрости, как у Горация, и столько же знания жизни.
Примечания
1 Цитата принадлежит, видимо, самому Конан Дойлю.
Перевод Н. Войтинской
Артур Конан-Дойль. Его прощальный поклон
Было девять часов вечера второго августа - самого
страшного августа во всей истории человечества. Казалось, на
землю, погрязшую в скверне, уже обрушилось Божье проклятие -
царило пугающее затишье, и душный, неподвижный воздух был полон
томительного ожидания. Солнце давно село, но далеко на западе,
у самого горизонта, рдело, словно разверстая рана,
кроваво-красное пятно. Вверху ярко сверкали звезды, внизу
поблескивали в бухте корабельные огни. На садовой дорожке у
каменной ограды беседовали два немца - личности
примечательные: за их спиной стоял дом, длинный, приземистый,
со множеством фронтонов во все стороны. Немцы смотрели на
широкую гладь берега у подножия величественного мелового утеса,
на который четыре года назад опустился, как перелетный орел,
Господин фон Борк, один из собеседников. Они говорили
вполголоса, тесно сблизив головы. Горящие кончики их сигар
снизу можно было принять за огненные глаза выглядывающего из
тьмы злого демона, исчадия ада.
Незаурядная особа этот фон Борк. Среди всех преданных
кайзеру агентов второго такого не сыщешь. Именно благодаря его
редким талантам ему доверили "английскую миссию", самую
ответственную, и начиная с момента, когда он приступил к ее
выполнению, таланты эти раскрывались все ярче, чему свидетелями
было человек пять посвященных. Одним из этой пятерки был
стоявший сейчас рядом с ним барон фон Херлинг, первый секретарь
посольства; его громадный, в сто лошадиных сил, "бенц"
загородил собой деревенский проулок в ожидании, когда надо
будет умчать хозяина обратно в Лондон.
- Судя по тому, как разворачиваются события, к концу
недели вы, вероятно, уже будете в Берлине, - сказал секретарь.
- Прием, который вам там готовят, дорогой мой фон Борк,
поразит вас. Мне известно, как высоко расценивают в высоких
сферах вашу деятельность в этой стране.
Секретарь был солидный, серьезный мужчина, рослый,
широкоплечий, говорил размеренно и веско, что и послужило ему
главным козырем в его дипломатической карьере.
Фон Борк рассмеялся.
- Их не так уж трудно провести, - заметил он. -
Невозможно вообразить людей более покладистых и простодушных.
- Не знаю, не знаю, - проговорил его собеседник
задумчиво. - В них есть черта, за которую не переступишь, и
это надо помнить. Именно внешнее простодушие и является
ловушкой для иностранца. Первое впечатление всегда такое - на
редкость мягкие люди, и вдруг натыкаешься на что-то очень
твердое, решительное. И видишь, что это предел, дальше
проникнуть невозможно. Нельзя не учитывать этот факт, к нему
надо приноравливаться. Например, у них есть свои, только им
присущие условности, с которыми просто необходимо считаться.
- Вы имеете в виду "хороший тон" и тому подобное?
Фон Борк вздохнул, как человек, много от того
пострадавший.
- Я имею в виду типичные британские условности во всех их
своеобразных формах. Для примера могу рассказать историю,
происшедшую со мной, когда я совершил ужасный ляпсус. Я могу
позволить себе говорить о своих промахах, вы достаточно хорошо
осведомлены о моей работе и знаете, насколько она успешна.
Случилось это в первый мой приезд сюда. Я был приглашен на
"уикенд" в загородный дом члена кабинета министров. Разговоры
велись крайне неосторожные.
Фон Борк кивнул.
- Я бывал там, - сказал он сухо.
- Разумеется. Так вот, я, естественно, послал резюме
своих наблюдений в Берлин. К несчастью, наш милейший канцер не
всегда достаточно тактичен в делах подобного рода. Он обронил
замечание, показавшее, что ему известно, о чем именно шли
разговоры. Проследить источник информации было, конечно,
нетрудно. Вы даже представить себе не можете, как это мне
навредило. Куда вдруг девалась мягкость наших английских
хозяев! Ее как не бывало. Понадобилось два года, чтобы все
улеглось. Вот вы, разыгрывая из себя спортсмена...
- Нет, нет, это совсем не так. Игра - значит что-то
нарочитое, искусственное. А у меня все вполне естественно, я
прирожденный спортсмен. Я обожаю спорт.
- Ну что ж, оттого ваша деятельность только эффективнее.
Вместе с ними вы участвуете в парусных гонках, охотитесь,
играете в поло - не отстаете ни в чем. Ваш выезд четверкой
берет призы в Олимпии1. Я слышал, что вы даже занимаетесь
боксом вместе с молодыми английскими офицерами. И в результате?
В результате никто не принимает вас всерьез. Кто вы? "Славный
малый", "для немца человек вполне приличный", выпивоха,
завсегдатай ночных клубов - веселый, беспечный молодой
бездельник. Кому придет в голову, что ваш тихий загородный дом
- центр, откуда исходит половина всех бед английского
королевства, и что помещик-спортсмен - опытный агент, самый
ловкий и умелый во всей Европе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359
происшествие могло быть на руку, - отчим. Тот факт, что жених
и отчим никогда не встречались, а, напротив, один всегда
появлялся в отсутствие другого, также что-нибудь да значил.
Темные очки, странный голос и пышные бакенбарды подсказывали
мысль о переодевании. Мои подозрения подтвердились тем, что
подпись на письмах была напечатана на машинке. Очевидно, мисс
Сазерлэнд хорошо знала почерк Уиндибенка. Как видите, все эти
отдельные факты, а также и многие другие, менее значительные
детали били в одну точку.
- А как вы их проверили?
- Напав на след, было уже нетрудно найти доказательства.
Я знаю фирму, в которой служит этот человек. Я взял описание
внешности пропавшего, данное в объявлении, и, устранив из него
все, что могло быть отнесено за счет переодевания, -
бакенбарды, очки, голос, - послал приметы фирме с просьбой
сообщить, кто из их коммивояжеров похож на этот портрет. Еще
раньше я заметил особенности пишущей машинки и написал
Уиндибенку по служебному адресу, приглашая его зайти сюда. Как
я и ожидал, ответ его был отпечатан на машинке, шрифт которой
обнаруживал те же мелкие, но характерные дефекты. Той же почтой
я получил письмо от фирмы "Вестхауз и Марбэнк" на
Фенчерч-стрит. Мне сообщили, что по всем приметам это должен
быть их служащий Джеймс Уиндибенк. Вот и все!
- А как же быть с мисс Сазерлэнд?
- Если я раскрою ей секрет, она не поверит. Вспомните
старую персидскую поговорку: "Опасно отнимать у тигрицы
тигренка, а у женщины ее заблуждение"1. У Хафиза столько же
мудрости, как у Горация, и столько же знания жизни.
Примечания
1 Цитата принадлежит, видимо, самому Конан Дойлю.
Перевод Н. Войтинской
Артур Конан-Дойль. Его прощальный поклон
Было девять часов вечера второго августа - самого
страшного августа во всей истории человечества. Казалось, на
землю, погрязшую в скверне, уже обрушилось Божье проклятие -
царило пугающее затишье, и душный, неподвижный воздух был полон
томительного ожидания. Солнце давно село, но далеко на западе,
у самого горизонта, рдело, словно разверстая рана,
кроваво-красное пятно. Вверху ярко сверкали звезды, внизу
поблескивали в бухте корабельные огни. На садовой дорожке у
каменной ограды беседовали два немца - личности
примечательные: за их спиной стоял дом, длинный, приземистый,
со множеством фронтонов во все стороны. Немцы смотрели на
широкую гладь берега у подножия величественного мелового утеса,
на который четыре года назад опустился, как перелетный орел,
Господин фон Борк, один из собеседников. Они говорили
вполголоса, тесно сблизив головы. Горящие кончики их сигар
снизу можно было принять за огненные глаза выглядывающего из
тьмы злого демона, исчадия ада.
Незаурядная особа этот фон Борк. Среди всех преданных
кайзеру агентов второго такого не сыщешь. Именно благодаря его
редким талантам ему доверили "английскую миссию", самую
ответственную, и начиная с момента, когда он приступил к ее
выполнению, таланты эти раскрывались все ярче, чему свидетелями
было человек пять посвященных. Одним из этой пятерки был
стоявший сейчас рядом с ним барон фон Херлинг, первый секретарь
посольства; его громадный, в сто лошадиных сил, "бенц"
загородил собой деревенский проулок в ожидании, когда надо
будет умчать хозяина обратно в Лондон.
- Судя по тому, как разворачиваются события, к концу
недели вы, вероятно, уже будете в Берлине, - сказал секретарь.
- Прием, который вам там готовят, дорогой мой фон Борк,
поразит вас. Мне известно, как высоко расценивают в высоких
сферах вашу деятельность в этой стране.
Секретарь был солидный, серьезный мужчина, рослый,
широкоплечий, говорил размеренно и веско, что и послужило ему
главным козырем в его дипломатической карьере.
Фон Борк рассмеялся.
- Их не так уж трудно провести, - заметил он. -
Невозможно вообразить людей более покладистых и простодушных.
- Не знаю, не знаю, - проговорил его собеседник
задумчиво. - В них есть черта, за которую не переступишь, и
это надо помнить. Именно внешнее простодушие и является
ловушкой для иностранца. Первое впечатление всегда такое - на
редкость мягкие люди, и вдруг натыкаешься на что-то очень
твердое, решительное. И видишь, что это предел, дальше
проникнуть невозможно. Нельзя не учитывать этот факт, к нему
надо приноравливаться. Например, у них есть свои, только им
присущие условности, с которыми просто необходимо считаться.
- Вы имеете в виду "хороший тон" и тому подобное?
Фон Борк вздохнул, как человек, много от того
пострадавший.
- Я имею в виду типичные британские условности во всех их
своеобразных формах. Для примера могу рассказать историю,
происшедшую со мной, когда я совершил ужасный ляпсус. Я могу
позволить себе говорить о своих промахах, вы достаточно хорошо
осведомлены о моей работе и знаете, насколько она успешна.
Случилось это в первый мой приезд сюда. Я был приглашен на
"уикенд" в загородный дом члена кабинета министров. Разговоры
велись крайне неосторожные.
Фон Борк кивнул.
- Я бывал там, - сказал он сухо.
- Разумеется. Так вот, я, естественно, послал резюме
своих наблюдений в Берлин. К несчастью, наш милейший канцер не
всегда достаточно тактичен в делах подобного рода. Он обронил
замечание, показавшее, что ему известно, о чем именно шли
разговоры. Проследить источник информации было, конечно,
нетрудно. Вы даже представить себе не можете, как это мне
навредило. Куда вдруг девалась мягкость наших английских
хозяев! Ее как не бывало. Понадобилось два года, чтобы все
улеглось. Вот вы, разыгрывая из себя спортсмена...
- Нет, нет, это совсем не так. Игра - значит что-то
нарочитое, искусственное. А у меня все вполне естественно, я
прирожденный спортсмен. Я обожаю спорт.
- Ну что ж, оттого ваша деятельность только эффективнее.
Вместе с ними вы участвуете в парусных гонках, охотитесь,
играете в поло - не отстаете ни в чем. Ваш выезд четверкой
берет призы в Олимпии1. Я слышал, что вы даже занимаетесь
боксом вместе с молодыми английскими офицерами. И в результате?
В результате никто не принимает вас всерьез. Кто вы? "Славный
малый", "для немца человек вполне приличный", выпивоха,
завсегдатай ночных клубов - веселый, беспечный молодой
бездельник. Кому придет в голову, что ваш тихий загородный дом
- центр, откуда исходит половина всех бед английского
королевства, и что помещик-спортсмен - опытный агент, самый
ловкий и умелый во всей Европе?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359