он говорил хотя и слабым голосом, но даже
сверх обычного ясно и живо.
- Вы видели его, Уотсон?
- Да, он сейчас приедет.
- Замечательно, Уотсон, замечательно. Вы лучший из
вестников.
- Он хотел вернуться со мной.
- Этого не следовало допускать, Уотсон. Это было бы
просто невозможно. Спрашивал ли он о причинах болезни?
- Я сказал ему про матросов в Ист-Энде.
- Правильно! Вы сделали все, что только мог сделать
настоящий друг. Теперь, Уотсон, вы можете исчезнуть со сцены.
- Я должен подождать и выслушать его мнение, Холмс.
- Конечно. Но я имею основания полагать, что он выскажет
свое мнение гораздо откровеннее, если будет думать, что мы с
ним одни. За изголовьем моей кровати как раз достаточно места
для вас, Уотсон.
- Дорогой Холмс!
- Боюсь, что у вас нет выбора, Уотсон. В комнате негде
спрятаться, и это к лучшему: это не возбудит подозрений. Но
здесь, Уотсон, здесь, я думаю, мы ничем не рискуем.
Он внезапно сел на кровати. Его осунувшееся лицо было
полно решимости.
- Я слышу стук колес, Уотсон. Скорее, если только вы меня
любите. И не шевелитесь, что бы ни случилось. Что бы ни
случилось, понятно? Не говорите, не двигайтесь. Только слушайте
как можно внимательнее.
Столь же внезапно силы оставили его, и четкая,
повелительная речь перешла в слабое, неясное бормотание
человека, находящегося в полубреду.
Из своего убежища, в котором я так неожиданно оказался, я
услышал шаги на лестнице, потом звук открываемой и закрываемой
двери в спальню. А затем, к моему удивлению, последовало долгое
молчание, прерываемое только тяжелым дыханием больного. Я
представил себе, как наш посетитель стоит у кровати и смотрит
на страдальца. Наконец это странное молчание кончилось.
-Холмс! - воскликнул Смит настойчивым тоном, каким будят
спящего. - Холмс! Вы слышите меня?
Я уловил шорох, как будто он грубо тряс больного за плечо.
- Это вы, мистер Смит? - прошептал Холмс.- Я не смел
надеяться, что вы придете.
Смит засмеялся.
- Ну еще бы, - сказал он. - И все же, как видите, я
здесь. Воздаю добром за зло. Холмс, добром за зло.
- Это очень хорошо, очень благородно с вашей стороны. Я
высоко ценю ваши знания.
Наш посетитель усмехнулся.
- К счастью, только вы во всем Лондоне и способны их
оценить. Вы знаете, что с вами?
- То же самое, - сказал Холмс.
- Вот как! Вы узна°те симптомы?
- Да, слишком хорошо.
- Что ж, очень возможно. Холмс. Очень возможно, что это
оно и есть. Если так, то дело ваше плохо. Бедный Виктор умер на
четвертый день, а он был здоровый, молодой. Вам тогда
показалось очень странным, что он в сердце Лондона заразился
этой редкой азиатской болезнью, которую я к тому же специально
изучаю. Удивительное совпадение, Холмс. Вы ловко это подметили,
но не очень-то великодушно было утверждать, что здесь можно
усмотреть причину и следствие.
- Я знаю, что это ваших рук дело.
- Ах вот как, вы знали? Но доказать вы ничего не могли. А
хорошо ли это: сперва выдвигать против меня такие обвинения, а
чуть сами оказались в беде, пресмыкаться передо мной, умоляя о
помощи? Как это назвать? А?
Я услышал хриплое, затрудненное дыхание больного.
- Дайте мне воды, - прошептал он задыхаясь.
- Скоро вам крышка, милейший. Но я не уйду, не поговорив
с вами. Только поэтому я и подаю вам воду. Держите! Не
расплескайте. Вот так. Вы понимаете, что я вам говорю?
Холмс застонал.
- Помогите мне чем можно. Забудем прошлое... - шептал
он. - Я выброшу из головы все это дело. Клянусь вам. Только
вылечите меня, я все забуду.
- Что забудете?
- О смерти Виктора Сэведжа. Вы сейчас сознались в своем
преступлении. Я это забуду.
- Можете забывать или помнить, как вам будет угодно. Я не
увижу вас среди свидетелей. Вы будете в другом месте, мой
дорогой Холмс. Вы знаете, отчего умер мой племянник, ну и
ладно. Сейчас речь не о нем, а о вас.
- Да, да.
- Ваш приятель, которого вы послали за мной - не помню
его имя,- сказал, что вы заразились этой болезнью в Ист-Энде,
у матросов.
- Я только так могу это обгяснить.
- И вы гордитесь своим умом, Холмс! Вы считаете себя
таким догадливым, не правда ли? Но нашелся кое-кто поумнее вас.
Подумайте-ка, Холмс, не могли ли вы заразиться этой болезнью
другим путем?
- Я не могу думать. Голова не работает. Ради всего
святого, помогите...
- Да, я вам помогу, помогу вам понять, что и как
произошло. Я хочу, чтобы вы узнали об этом прежде, чем умрете.
- Дайте мне чего-нибудь, чтобы облегчить эти боли!
- Ага, у вас появились боли? Да, мои кули тоже визжали
перед смертью. Ощущение, как при судорогах?
- Да, да, это судороги.
- Ничего, слушать они вам не помешают. Слушайте! Не
припомните ли вы какое-нибудь необычное происшествие в вашей
жизни, как раз перед тем, как вы заболели?
- Нет, нет, ничего.
- Подумайте хорошенько.
- Я слишком болен, чтобы думать.
- Ну, тогда я вам помогу. Не получали ли вы чего-нибудь
по почте?
- По почте?
- Например, коробочку.
- Я слабею, я умираю!..
- Слушайте, Холмс! - Он, видимо, тряс умирающего за
плечо. (Я едва усидел в своем убежище.) - Вы должны меня
услышать! Помните коробочку из слоновой кости? Вы получили ее в
среду. Вы ее открыли... Помните?
- Да, да, я открыл ее, там была острая пружина. Какая-то
шутка...
- Это не было шуткой, в чем вы очень скоро убедитесь.
Пеняйте на себя, глупый вы человек. Кто просил вас становиться
на моем пути? Если бы вы меня не трогали, я не причинил бы вам
вреда.
- Вспомнил! - Холмс задыхался. - Пружина! Я оцарапался
о нее до крови. Вот эта коробочка, там на столе.
- Она самая! И сейчас она исчезнет в моем кармане. Таким
образом, здесь не останется ни одной улики. Ну вот. Холмс,
теперь вы знаете правду и умрете с сознанием, что я вас убил.
Вы слишком много знали о смерти Виктора Сэведжа, поэтому я
заставил вас разделить его судьбу. Вы очень скоро умрете,
Холмс. Я посижу здесь и посмотрю, как вы будете умирать.
Голос Холмса понизился почти до невнятного шепота.
- Что? - спросил Смит. - Отвернуть газ? У вас уже темно
в глазах? Охотно. Я отверну газ, чтобы лучше вас видеть. - Он
пересек комнату, и мгновенно ее залил яркий свет. - Не нужно
ли оказать вам еще какую-нибудь услугу, мой друг?
- Спички и папиросы!
Я едва не закричал от радости. Холмс говорил своим
естественным голосом, правда немного слабым, но тем самым,
который я так хорошо знал. Последовала долгая пауза, и я
почувствовал, что Кэлвертон Смит в безмолвном изумлении смотрит
на Холмса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359