Долго длилась борьба между моей гордостью в стремлением к
наживе, но страсть к деньгам в конце концов победила. Я бросил
работу и стал все дни проводить на давно облюбованном мною
углу, вызывая жалость своим уродливым видом и набивая карманы
медяками.
Только один человек был посвящен в мою тайну - владелец
низкопробного притона на Суондем-лейн, в котором я поселился.
Каждое утро я выходил оттуда в виде жалкого нищего, и каждый
вечер я превращался там в хорошо одетого господина, я щедро
платил этому ласкару за его комнаты, так как был уверен, что он
никому ни при каких обстоятельствах не выдаст моей тайны.
Вскоре я стал откладывать крупные суммы денег. Вряд ли в
Лондоне есть хоть один нищий, зарабатывающий по семисот фунтов
в год, а я зарабатывал и больше. Я навострился шуткой
парировать замечания прохожих и скоро прославился на все Сити.
Поток пенсов вперемешку с серебром сыпался на меня непрестанно,
и я считал неудачными дни, когда получал меньше двух фунтов.
Чем богаче я становился, тем шире я жил. Я снял дом за городом,
я женился, и никто не подозревал, чем я занимаюсь в
действительности. Моя милая жена знает, что у меня есть
какие-то дела в Сити. Но какого рода эти дела, она не имеет ни
малейшего представления.
В прошлый понедельник, закончив работу, я переодевался у
себя в комнате, как вдруг, выглянув в окно, увидел, к своему
ужасу, что жена моя стоит на улице и смотрит прямо на меня. Я
вскрикнул от изумления, поднял руки, чтобы закрыть лицо, и
кинулся к моему соучастнику ласкару, умоляя его никого ко мне
не пускать. Я слышал внизу голос жены, но я знал, что подняться
она не сможет. Я быстро разделся, натянул на себя нищенские
лохмотья, парик и разрисовал лицо. Даже жена не могла бы узнать
меня в этом виде.
Но затем мне пришло в голову, что комнату мою могут
обыскать и тогда моя одежда выдаст меня. Я распахнул окно,
причем второпях задел раненый палец (я поранил себе палец утром
в спальне), и из ранки опять потекла кровь. Потом я схватил
пиджак, набитый медяками, которые я только что переложил туда
из своей нищенской сумы, швырнул его в окно, и он исчез в
Темзе. Я собирался швырнуть туда и остальную одежду, но тут ко
мне ворвались полицейские и через несколько минут, вместо того
чтобы быть изобличенным как мистер Невилл Сент-Клер, я оказался
арестованным как его убийца.
Больше мне нечего прибавить. Желая сохранить грим на лице,
я отказывался от умывания. Зная, что жена будет очень
тревожиться обо мне, я тайком от полицейских снял с пальца
кольцо и передал его ласкару вместе с наскоро нацарапанной
запиской, в которой я сообщал ей, что мне не угрожает никакая
опасность.
- Она только вчера получила эту записку, - сказал Холмс.
- О боже! Какую неделю она провела!
- За ласкаром следила полиция,- сказал инспектор
Брэдстрит,- и ему, видимо, никак не удавалось отправить
записку незаметно. Он, вероятно, передал ее какому-нибудь
матросу, завсегдатаю своего притона, а тот в течение нескольких
дней все забывал опустить ее в ящик.
- Так это, без сомнения и было, - подтвердил Холмс. -
Но неужели вас никогда не привлекали к суду за нищенство?
- Много раз. Но что значит для меня незначительный штраф!
- Однако теперь вам придется оставить свое ремесло, -
сказал Брэдстрит. - Если вы хотите, чтобы полиция замяла эту
историю, Хью Бун должен исчезнуть.
- Я уже поклялся себе в этом самой торжественной клятвой,
какую только может дать человек.
- В таком случае, все будет забыто, - сказал Брэдстрит.
- Но если вас заметят опять, мы уже не станем скрывать
ничего... Мы очень признательны вам, мистер Холмс, за то, что
вы раскрыли это дело. Хотел бы я знать, каким образом вы
достигаете подобных результатов.
- На этот раз, - отозвался мой друг, - мне понадобилось
посидеть на пяти подушках и выкурить полфунта табаку... Мне
кажется, Уотсон, что, если мы сейчас поедем на Бейкер-стрит, мы
поспеем как раз к завтраку.
Перевод М. и Н. Чуковских
Артур Конан-Дойль.
Три студента
В 1895 году ряд обстоятельств - я не буду здесь на них
останавливаться - привел мистера Шерлока Холмса и меня в один
из наших знаменитых университетских городов; мы пробыли там
несколько недель и за это время столкнулись с одним
происшествием, о котором я собираюсь рассказать, не слишком
запутанным, но весьма поучительным. Разумеется, любые
подробности, позволяющие читателю определить, в каком колледже
происходило дело или кто был преступник, неуместны и даже
оскорбительны. Столь позорную историю можно было бы предать
забвению безо всякого ущерба. Однако с должным тактом ее стоит
изложить, ибо в ней проявились удивительные способности моего
друга. В своем рассказе я постараюсь избегать всего, что
позволит угадать, где именно это случилось или о ком идет речь.
Мы остановились тогда в меблированных комнатах неподалеку
от библиотеки, где Шерлок Холмс изучал древние английские
хартии,- его труды привели к результатам столь поразительным,
что они смогут послужить предметом одного из моих будущих
рассказов. И как-то вечером нас посетил один знакомый, мистер
Хилтон Сомс, - преподаватель колледжа Святого Луки. Мистер
Сомс был высок и худощав и всегда производил впечатление
человека нервозного и вспыльчивого. Но на сей раз он просто не
владел собой, и по всему было видно; что произошло нечто из
ряда вон выходящее.
-- Мистер Холмс, не сможете ли вы уделить мне несколько
часов вашего драгоценного времени? У нас в колледже случилась
пренеприятная история, и, поверьте, если бы не счастливое
обстоятельство, что вы сейчас в нашем городе, я бы и не знал,
как мне поступить.
- Я очень занят, и мне не хотелось бы отвлекаться от
своих занятий, - отвечал мой друг. - Советую вам обратиться в
полицию.
- Нет, нет, уважаемый сэр, это невозможно. Если делу дать
законный ход, его уже не остановишь, а это как раз такой
случай, когда следует любым путем избежать огласки, чтобы не
бросить тень на колледж. Вы известны своим тактом не менее, чем
талантом расследовать самые сложные дела, и я бы ни к кому не
обратился, кроме вас. Умоляю вас, мистер Холмс, помогите мне.
Вдали от милой его сердцу Бейкер-стрит нрав моего друга
отнюдь не становился мягче. Без своего альбома газетных
вырезок, без химических препаратов и привычного беспорядка
Холмс чувствовал себя неуютно. Он раздраженно пожал плечами в
знак согласия, и наш визитер, волнуясь и размахивая руками,
стал торопливо излагать суть дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359