Мы нашли там латунную
шкатулку. Все ее содержимое было уничтожено. Ко внутренней
стороне крышки была приклеена бумажная этикетка с тремя буквами
"К" и подписью внизу; "Письма, записи, расписки и реестр". Как
мы полагаем, эти слова указывали на характер бумаг,
уничтоженных полковником Опеншоу. Кроме этого, на чердаке не
было ничего существенного, если не считать огромного количества
разбросанных бумаг и записных книжек, касавшихся жизни дяди в
Америке. Некоторые из них относились ко времени войны и
свидетельствовали о том, что дядя хорошо выполнял свой долг и
заслужил репутацию храброго солдата. Другие бумаги относились к
эпохе преобразования Южных штатов и по большей части касались
политических вопросов, так как дядя, очевидно, играл большую
роль в оппозиции.
Так вот, в начале 84 года отец поселился в Хоршеме, и все
шло у нас как нельзя лучше до 85 года. Четвертого января, когда
мы все сидели за завтраком, отец внезапно вскрикнул от
изумления. В одной руке он держал только что вскрытый конверт,
а на протянутой ладони другой руки - пять сухих зернышек
апельсина. Он всегда смеялся над тем, что он называл
"небылицами насчет полковника", а теперь и сам испугался, когда
получил такое же послание.
"Что бы это могло значить, Джон?" - пробормотал он.
Мое сердце окаменело.
"Это "К.К.К.", - ответил я.
Отец заглянул внутрь конверта.
"Да, здесь те же буквы. Но что это написано под ними?"
"Положите бумаги на солнечные часы", - прочитал я,
взглянув ему через плечо.
"Какие бумаги? Какие солнечные часы?" - спросил он.
"Солнечные часы в саду, других здесь нет. Но бумаги,
должно быть, те, которые уничтожены".
"Черт возьми! - сказал он. - Мы живем в цивилизованной
стране и не можем принимать всерьез такую чушь. Откуда это
письмо?"
"Из Данди", - ответил я, взглянув на почтовый штемпель.
"Чья-нибудь нелепая шутка, - сказал он. - Какое мне дело
до солнечных часов и бумаг? Нечего и обращать внимания на
этакий вздор!"
"Я бы сообщил полиции", - сказал я.
"Чтобы меня высмеяли? И не подумаю".
"Тогда позвольте мне это сделать".
"Ни в коем случае. Я не хочу поднимать шум из-за таких
пустяков".
Уговаривать отца было бы напрасным трудом, потому что он
был очень упрям. А меня охватили тяжелые предчувствия.
На третий день после получения письма отец поехал
навестить своего старого друга, майора Фрибоди, который
командует одним из фортов Портсдаун-Хилла. Я был рад, что он
уехал, так как мне казалось, что вне дома он дальше от
опасности. Однако я ошибся. На второй день после его отъезда я
получил от майора телеграмму, в которой он умолял меня
немедленно приехать. Отец упал в один из глубоких меловых
карьеров, которыми изобилует местность, и лежал без чувств, с
раздробленным черепом. Я поспешил к нему, но он умер, не
приходя в сознание. По-видимому, он возвращался из Фэрхема в
сумерки. А так как местность ему незнакома и меловые шахты не
огорожены, суд присяжных, не колеблясь, вынес решение: "Смерть
от несчастного случая".
Я тщательно изучил все факты, связанные с его смертью, но
не мог обнаружить ничего, что наводило бы на мысль об убийстве.
Не было признаков насилия, не было никаких следов на земле, не
было ограбления, не было посторонних лиц на дорогах. И все же
излишне говорить вам, что я не находил покоя и был почти
уверен, что отец мой попал в расставленные кем-то сети.
При таких трагических обстоятельствах я вступил в права
наследства. Вы спросите меня, почему я не отказался от него?
Отвечу вам: я был убежден, что наши несчастья каким-то образом
связаны с давними событиями в жизни моего дяди и что опасность
будет мне угрожать одинаково в любом доме.
Мой бедный отец скончался в январе 85 года; с тех пор
прошло два года и восемь месяцев. Все это время я мирно прожил
в Хоршеме и начал уже надеяться, что это проклятье не тяготеет
больше над нашей семьей, что оно рассеялось после гибели
старшего поколения. Однако я слишком рано успокоился. Вчера
утром меня постиг удар в той же самой форме, в какой он постиг
моего отца...
Молодой человек достал из кармана смятый конверт и,
повернувшись к столу, высыпал на скатерть пять маленьких сухих
зернышек апельсина.
- Вот конверт, - продолжал он. - Почтовый штемпель -
Лондон, Восточный район. Внутри те же самые слова, которые были
в письме, полученном моим отцом; "К. К. К.", а затем: "Положите
бумаги на солнечные часы".
- Что вы сделали? - спросил Холмс.
- Ничего.
- Ничего?
- По правде говоря, - он опустил лицо на тонкие белые
руки, - я почувствовал себя беспомощным, как жалкий кролик, к
которому приближается змея. По-видимому, я во власти какой-то
непреодолимой и неумолимой силы, от которой не могут спасти
никакие предосторожности.
- Что вы! Что вы! - воскликнул Шерлок Холмс. - Вы
должны действовать, иначе вы погибнете. Только энергия может
спасти вас. Теперь не время предаваться отчаянию.
- Я был в полиции.
- Ну, и?..
- Но там с улыбкой выслушали мой рассказ. Я убежден, что
инспектор считает эти письма чьей-то шуткой, а смерть моих
родных, как и установил суд присяжных, - несчастным случаем,
никак не связанным с этими предупреждениями.
Холмс потряс в воздухе сжатыми кулаками.
- Невероятная тупость! - воскликнул он.
- Все же ко мне прикомандировали полицейского, который
все время дежурит в моем доме.
- Он пришел с вами сейчас?
- Нет, ему приказано находиться при доме.
Холмс снова потряс в воздухе кулаками.
- Зачем вы пришли ко мне? - спросил он. - И главное,
почему вы не пришли ко мне сразу?
- Я не знал. Только сегодня я говорил о моих опасениях с
майором Прендергастом, и он посоветовал мне обратиться к вам.
- Ведь уже два дня, как вы получили письмо. Вам следовало
начать действовать раньше. У вас нет, я полагаю, других данных,
кроме тех, которые вы мне сообщили? Нет каких-либо наводящих
подробностей, которые могли бы вам помочь?
- Есть одна вещь, - сказал Джон Опеншоу. Он пошарил в
кармане пальто и, вынув кусок выцветшей синей бумаги, положил
его на стол. - Мне помнится, - сказал он, - что в день,
когда дядя жег бумаги, маленькие несгоревшие полоски, лежавшие
среди пепла, были такого же цвета. Этот лист я нашел на полу
дядиной комнаты и склонен думать, что это одна из бумаг,
которая случайно отлетела от остальных и таким образом избежала
уничтожения. Кроме упоминания зернышек, я не вижу в этой бумаге
ничего, что могло бы нам помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359
шкатулку. Все ее содержимое было уничтожено. Ко внутренней
стороне крышки была приклеена бумажная этикетка с тремя буквами
"К" и подписью внизу; "Письма, записи, расписки и реестр". Как
мы полагаем, эти слова указывали на характер бумаг,
уничтоженных полковником Опеншоу. Кроме этого, на чердаке не
было ничего существенного, если не считать огромного количества
разбросанных бумаг и записных книжек, касавшихся жизни дяди в
Америке. Некоторые из них относились ко времени войны и
свидетельствовали о том, что дядя хорошо выполнял свой долг и
заслужил репутацию храброго солдата. Другие бумаги относились к
эпохе преобразования Южных штатов и по большей части касались
политических вопросов, так как дядя, очевидно, играл большую
роль в оппозиции.
Так вот, в начале 84 года отец поселился в Хоршеме, и все
шло у нас как нельзя лучше до 85 года. Четвертого января, когда
мы все сидели за завтраком, отец внезапно вскрикнул от
изумления. В одной руке он держал только что вскрытый конверт,
а на протянутой ладони другой руки - пять сухих зернышек
апельсина. Он всегда смеялся над тем, что он называл
"небылицами насчет полковника", а теперь и сам испугался, когда
получил такое же послание.
"Что бы это могло значить, Джон?" - пробормотал он.
Мое сердце окаменело.
"Это "К.К.К.", - ответил я.
Отец заглянул внутрь конверта.
"Да, здесь те же буквы. Но что это написано под ними?"
"Положите бумаги на солнечные часы", - прочитал я,
взглянув ему через плечо.
"Какие бумаги? Какие солнечные часы?" - спросил он.
"Солнечные часы в саду, других здесь нет. Но бумаги,
должно быть, те, которые уничтожены".
"Черт возьми! - сказал он. - Мы живем в цивилизованной
стране и не можем принимать всерьез такую чушь. Откуда это
письмо?"
"Из Данди", - ответил я, взглянув на почтовый штемпель.
"Чья-нибудь нелепая шутка, - сказал он. - Какое мне дело
до солнечных часов и бумаг? Нечего и обращать внимания на
этакий вздор!"
"Я бы сообщил полиции", - сказал я.
"Чтобы меня высмеяли? И не подумаю".
"Тогда позвольте мне это сделать".
"Ни в коем случае. Я не хочу поднимать шум из-за таких
пустяков".
Уговаривать отца было бы напрасным трудом, потому что он
был очень упрям. А меня охватили тяжелые предчувствия.
На третий день после получения письма отец поехал
навестить своего старого друга, майора Фрибоди, который
командует одним из фортов Портсдаун-Хилла. Я был рад, что он
уехал, так как мне казалось, что вне дома он дальше от
опасности. Однако я ошибся. На второй день после его отъезда я
получил от майора телеграмму, в которой он умолял меня
немедленно приехать. Отец упал в один из глубоких меловых
карьеров, которыми изобилует местность, и лежал без чувств, с
раздробленным черепом. Я поспешил к нему, но он умер, не
приходя в сознание. По-видимому, он возвращался из Фэрхема в
сумерки. А так как местность ему незнакома и меловые шахты не
огорожены, суд присяжных, не колеблясь, вынес решение: "Смерть
от несчастного случая".
Я тщательно изучил все факты, связанные с его смертью, но
не мог обнаружить ничего, что наводило бы на мысль об убийстве.
Не было признаков насилия, не было никаких следов на земле, не
было ограбления, не было посторонних лиц на дорогах. И все же
излишне говорить вам, что я не находил покоя и был почти
уверен, что отец мой попал в расставленные кем-то сети.
При таких трагических обстоятельствах я вступил в права
наследства. Вы спросите меня, почему я не отказался от него?
Отвечу вам: я был убежден, что наши несчастья каким-то образом
связаны с давними событиями в жизни моего дяди и что опасность
будет мне угрожать одинаково в любом доме.
Мой бедный отец скончался в январе 85 года; с тех пор
прошло два года и восемь месяцев. Все это время я мирно прожил
в Хоршеме и начал уже надеяться, что это проклятье не тяготеет
больше над нашей семьей, что оно рассеялось после гибели
старшего поколения. Однако я слишком рано успокоился. Вчера
утром меня постиг удар в той же самой форме, в какой он постиг
моего отца...
Молодой человек достал из кармана смятый конверт и,
повернувшись к столу, высыпал на скатерть пять маленьких сухих
зернышек апельсина.
- Вот конверт, - продолжал он. - Почтовый штемпель -
Лондон, Восточный район. Внутри те же самые слова, которые были
в письме, полученном моим отцом; "К. К. К.", а затем: "Положите
бумаги на солнечные часы".
- Что вы сделали? - спросил Холмс.
- Ничего.
- Ничего?
- По правде говоря, - он опустил лицо на тонкие белые
руки, - я почувствовал себя беспомощным, как жалкий кролик, к
которому приближается змея. По-видимому, я во власти какой-то
непреодолимой и неумолимой силы, от которой не могут спасти
никакие предосторожности.
- Что вы! Что вы! - воскликнул Шерлок Холмс. - Вы
должны действовать, иначе вы погибнете. Только энергия может
спасти вас. Теперь не время предаваться отчаянию.
- Я был в полиции.
- Ну, и?..
- Но там с улыбкой выслушали мой рассказ. Я убежден, что
инспектор считает эти письма чьей-то шуткой, а смерть моих
родных, как и установил суд присяжных, - несчастным случаем,
никак не связанным с этими предупреждениями.
Холмс потряс в воздухе сжатыми кулаками.
- Невероятная тупость! - воскликнул он.
- Все же ко мне прикомандировали полицейского, который
все время дежурит в моем доме.
- Он пришел с вами сейчас?
- Нет, ему приказано находиться при доме.
Холмс снова потряс в воздухе кулаками.
- Зачем вы пришли ко мне? - спросил он. - И главное,
почему вы не пришли ко мне сразу?
- Я не знал. Только сегодня я говорил о моих опасениях с
майором Прендергастом, и он посоветовал мне обратиться к вам.
- Ведь уже два дня, как вы получили письмо. Вам следовало
начать действовать раньше. У вас нет, я полагаю, других данных,
кроме тех, которые вы мне сообщили? Нет каких-либо наводящих
подробностей, которые могли бы вам помочь?
- Есть одна вещь, - сказал Джон Опеншоу. Он пошарил в
кармане пальто и, вынув кусок выцветшей синей бумаги, положил
его на стол. - Мне помнится, - сказал он, - что в день,
когда дядя жег бумаги, маленькие несгоревшие полоски, лежавшие
среди пепла, были такого же цвета. Этот лист я нашел на полу
дядиной комнаты и склонен думать, что это одна из бумаг,
которая случайно отлетела от остальных и таким образом избежала
уничтожения. Кроме упоминания зернышек, я не вижу в этой бумаге
ничего, что могло бы нам помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359