- Куда хотите.
- А практика?
- Что практика? Попрошу соседа, он примет моих пациентов.
Я ведь подменяю его, когда он уезжает.
- Ну и прекрасно, - сказал Шерлок Холмс, откидываясь в
качалке и бросая на меня проницательный взгляд из-под
полуопущенных век. - Эге, да вы, я вижу, были больны. Простуда
летом - вещь довольно противная.
- Вы правы. На той неделе я сильно простудился и целых
три дня сидел дома. Но мне казалось, от болезни теперь уже не
осталось и следа.
- Это верно, вид у вас вполне здоровый.
- Как же вы догадались, что я болел?
- Мой дорогой Уотсон, вы же знаете мой метод.
- Метод логических умозаключений?
- Разумеется.
- С чего же вы начали?
- С ваших домашних туфель.
Я взглянул на новые кожаные туфли, которые были на моих
ногах.
- Но что по этим туфлям... - начал было я, но Холмс
ответил на вопрос прежде, чем я успел его закончить.
- Туфли ваши новые, - разъяснил он. - Вы их носите не
больше двух недель, а подошвы, которые вы сейчас выставили
напоказ, уже подгорели. Вначале я подумал, что вы их промочили,
а затем, когда сушили, сожгли. Но потом я заметил у самых
каблуков бумажные ярлычки с клеймом магазина. От воды они
наверняка бы отсырели. Значит, вы сидели у камина, вытянув ноги
к самому огню, что вряд ли кто, будь он здоров, стал бы делать
даже в такое сырое и холодное лето, какое выдалось в этом году.
Как всегда, после объяснений Шерлока Холмса, все оказалось
очень просто. Холмс, прочтя эту мысль на моем лице, грустно
улыбнулся.
- Боюсь, что мои объяснения приносят мне только вред, -
заметил он. - Одни следствия без причины действуют на
воображении гораздо сильнее... Ну, вы готовы со мной в
Бирмингем?
- Конечно. А что там за дело?
- Все узнаете по дороге. Внизу нас ждет экипаж и клиент.
Едемте.
- Одну минуту.
Я черкнул записку своему соседу, забежал наверх к жене,
чтобы предупредить ее об отъезде, и догнал Холмса на крыльце.
- Ваш сосед тоже врач? - спросил он, кивнув на медную
дощечку на соседней двери.
- Да, он купил практику одновременно со мной.
- И давно она существует?
- Столько же, сколько моя. С тех пор, как построили эти
дома.
- Вы купили лучшую.
- Да. Но как вы об этом узнали?
- По ступенькам, мой дорогой Уотсон. Ваши ступеньки
сильно стерты подошвами, так, что каждая на три дюйма ниже, чем
у соседа. А вот и наш клиент. Мистер Холл Пикрофт, позвольте
мне представить вам моего друга, доктора Уотсона, - сказал
Холмс. - Эй, кэбмен, - добавил он, - подстегните-ка лошадей,
мы опаздываем на поезд.
Я уселся напротив Пикрофта.
Это был высокий, хорошо сложенный молодой человек с
открытым, добродушным лицом и светлыми закрученными усиками. На
нем был блестящий цилиндр и аккуратный черный костюм, придавший
ему вид щеголеватого клерка из Сити, как оно и было на самом
деле. Он принадлежал к тому сорту людей, которых у нас называют
"кокни"1, но которые дают нам столько прекрасных
солдат-волонтеров, а также отличных спортсменов, как ни одно
сословие английского королевства. Его круглое румяное лицо было
от природы веселым, но сейчас уголки его губ опустились, и это
придало ему слегка комический вид. Какая беда привела его к
Шерлоку Холмсу, я узнал, только когда мы уселись в вагон
первого класса и поезд тронулся.
- Итак, - сказал Холмс, - у нас впереди больше часа
свободного времени. Мистер Пикрофт, расскажите, пожалуйста,
моему другу о своем приключении, как вы его рассказывали мне, а
если можно, то и подробнее. Мне тоже будет полезно проследить
еще раз ход событий. Дело, Уотсон, может оказаться пустяковым,
но в нем есть некоторые довольно интересные обстоятельства,
которые вы, как и я, так любите. Итак, мистер Пикрофт,
начинайте. Я не буду прерывать вас больше.
Наш спутник взглянул на меня, и глаза его загорелись.
- Самое неприятное в этой истории то, - начал он, - что
я в ней выгляжу полнейшим дураком. Правда, может, все еще
обойдется. Да, признаться, я и не мог поступить иначе. Но если
я и этого места лишусь, не получив ничего взамен, то и выйдет,
что нет на свете другого такого дурака, как я. Хотя я и не
мастер рассказывать, но послушайте, что произошло.
Служил я в маклерской фирме "Коксон и Вудхаус" в
Дрейпер-Гарденсе, но весной этого года лопнул венесуэлский
займ, - вы, конечно, об этом слышали, - и фирма
обанкротилась. Всех служащих, двадцать семь человек,
разумеется, уволили. Работал я у них пять лет, и, когда
разразилась гроза, старик Коксон дал мне блестящую
характеристику. Я начал искать новое место, сунулся туда, сюда,
но таких горемык, как я, везде было полно.
Положение было отчаянное. У Коксона я получал в неделю три
фунта стерлингов и за пять лет накопил семьдесят фунтов, но эти
деньги, как и все на свете, подошли к концу. И вот я дошел до
того, что не осталось денег даже на марки и конверты, чтобы
писать по объявлениям. Я истрепал всю обувь, обивая пороги
различных фирм, но найти работы не мог.
Когда я уже совсем потерял надежду, то услышал о вакантной
должности в большом банкирском доме "Мейсон и Уильямсы" на
Ломбард-стрит. Смею предположить, что вы мало знакомы с деловой
частью Лондона, но можете мне поверить, что это один из самых
богатых и солидных банков. Обращаться с предложением своих
услуг следовало только почтой. Я послал им заявление вместе с
характеристикой безо всякой надежды на успех. И вдруг обратной
почтой получаю ответ, что в ближайший понедельник могу
приступить к исполнению своих новых обязанностей. Как это
случилось, никто не мог объяснить. Говорят, что в таких случаях
управляющий просто сует руку в кучу заявлений и вытаскивает
наугад первое попавшееся, вот и все. Но, так или иначе, мне
повезло, и я никогда так не радовался, как на сей раз.
Жалованье у них в неделю было даже больше на один фунт, а
обязанности мало чем отличались от тех, что я исполнял у
Коксона.
Теперь я подхожу к самой удивительной части моей истории.
Надо вам сказать, что я снимаю квартиру за Хемпстедом:
Потерс-стрит, 17. В тот самый вечер, когда пришло это приятное
письмо, я сидел дома и курил трубку. Вдруг входит квартирная
хозяйка и подает визитную карточку, на которой напечатано:
"Артур Пиннер, финансовый агент". Я никогда прежде о таком не
слыхал и не представлял, зачем я ему понадобился, однако
попросил хозяйку пригласить его наверх. Вошел среднего роста
темноглазый брюнет, с черной бородой и лоснящимся носом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359