И как он это сделал?
- Сначала я расскажу, как он это сделал, а уж потом дам
объяснение, на которое вправе рассчитывать и вы и в еще большей
степени мой долготерпеливый друг, оказавший мне неоценимую
помощь. Но прежде всего мне хотелось бы дать вам представление
о том, каков склад ума этого человека. Он очень необычен -
настолько, что преступника, по всей вероятности, ждет не
виселица, а Бродмур2. Эмберли в избытке наделен такими чертами
натуры, которые в нашем представлении гораздо более свойственны
средневековому итальянцу, нежели англичанину наших дней. Это
был жалкий скупец, он так замучил жену своим крохоборством, что
она стала легкой добычей для любого искателя приключений,
каковой и не замедлил явиться в образе этого
медикуса-шахматиста Эрнеста. Эмберли играл в шахматы
превосходно - характерная примета человека, способного
замышлять хитроумные планы, Уотсон. Как все скупцы, он был
ревнив, и ревность переросла у него в манию. Были на то
основания, нет ли; но он заподозрил измену. Он задался целью
отомстить и принялся с дьявольской изобретательностью строить
план мести. Подойдите-ка сюда!
Уверенно, словно это был его собственный дом, Холмс повел
нас по коридору и остановился у открытой двери кладовой.
- Фу! Как ужасно пахнет краской! - воскликнул инспектор.
- Это обстоятельство и послужило нам первой уликой, -
сказал Холмс. - Можете поблагодарить доктора Уотсона, который
его заметил, не сумев, правда, сделать должные выводы. Оно-то и
навело меня на верный след. Зачем было этому человеку в такое
неподходящее время разводить в доме вонь? Очевидно, для того,
чтобы заглушить какой-то другой запах, который мог выдать вину,
возбудить подозрение. Затем явилась мысль о комнате, вот этой
самой, с железной дверью и железной шторой - комнате, которую
можно закрыть герметически. Сопоставьте эти два факта - куда
они ведут? Это я мог установить, только осмотрев дом самолично.
В том, что здесь кроется что-то серьезное, я уже не сомневался,
потому что успел навести справки в театре Хеймаркет и -
опять-таки благодаря наблюдательности доктора Уотсона -
выяснить, что в тот вечер ни тридцатое, ни тридцать второе
кресло в ряду "Б" на балконе не было занято. Следовательно,
Эмберли в театре не был и его алиби рухнуло. Он допустил грубый
промах, позволив моему дальновидному другу заметить номер
места, на котором должна была сидеть его жена. Теперь возник
вопрос, как осмотреть дом. Я послал своего агента в самую
глухую деревушку, какая была мне известна, и вызвал туда
Эмберли в такой час, чтобы он заведомо не успел вернуться. На
случай, если что-то пойдет не так, я дал ему в попутчики
доктора Уотсона. Имя достойного пастора было, разумеется, взято
из моего Крокфорда. Я говорю достаточно ясно?
- Это неподражаемо, - благоговейным голосом произнес
инспектор.
- Теперь можно было не бояться, что мне помешают, и
спокойно лезть в чужой дом. Профессия взломщика всегда меня
соблазняла, и, вздумай я ее избрать, не сомневаюсь, что мне
удалось бы выдвинуться на этом поприще. Что же я обнаружил?
Видите - вдоль плинтуса тянется газовая труба. Прекрасно. Она
поднимается вдоль стены, а вон там, в углу, имеется кран.
Труба, как вы видите, проведена в кладовую и доходит до вон той
лепной розы в центре потолка, где ее невидно под лепниной.
Конец ее оставлен открытым. В любой момент, открыв наружный
кран, комнату можно наполнить газом. Стоит повернуть рычаг до
предела, и любой, кто окажется в этой тесной комнатке при
закрытой двери и спущенной шторе, не продержится в сознании
даже двух минут. Какой дьявольской хитростью он заманил их
сюда, я не знаю, но, едва переступив порог, они оказались в его
власти.
Инспектор с интересом рассматривал газовую трубу.
- Кто-то из наших людей говорил, что в доме пахнет газом,
- сказал он. - Но окно и дверь были, конечно, открыты, да и
краской уже попахивало. Он-то утверждал, будто начал красить
накануне происшествия. Но что же дальше, мистер Холмс?
- Дальше произошел инцидент, несколько неожиданный для
меня самого. Рано на рассвете я уже спускался в сад из окна
буфетной, как вдруг чья-то рука схватила меня за шиворот и
чей-то голос произнес: "А ну, мошенник, чем ты здесь
занимаешься?" Когда мне удалось повернуть голову, передо мной
блеснули дымчатые очки моего друга и соперника мистера Баркера.
Это была забавная встреча, и мы оба не могли сдержать улыбки.
Выяснилось, что по просьбе родственников доктора Эрнеста он
тоже предпринял расследование и тоже пришел к выводу, что дело
нечисто. Ой уже несколько дней наблюдал за домом и взял на
заметку доктора Уотсона как явно подозрительное лицо,
посетившее усадьбу. Арестовать Уотсона он не мог, но когда у
него на глазах какой-то субъект вылез в сад из окна буфетной,
он не выдержал. Я, разумеется, рассказал ему, как обстоят дела,
и мы продолжали вести дело сообща.
- Почему с ним? Почему не с нами?
- Потому что я предполагал подвергнуть Эмберли небольшому
испытанию, которое и удалось так блестяще. Боюсь, что вы не
согласились бы зайти так далеко.
Инспектор улыбнулся.
- Что ж, быть может, и нет. Итак, мистер Холмс, если я
верно вас понял, вы совершенно устраняетесь от участия в этом
деле и передаете нам весь ваш материал.
- Разумеется. Это - мое обычное правило.
- Тогда я приношу вам благодарность от имени полиции.
Случай, как вы его толкуете, ясный. Трупы мы, вероятно,
обнаружим без труда.
- Я покажу вам небольшое, но страшное вещественное
доказательство, - продолжал Холмс. - Я уверен, что Эмберли
его не заметил. Чтобы добиться успеха, инспектор, надо всегда
стараться поставить себя на место другого и вообразить, как
поступили бы вы сами. Тут требуется известная доля фантазии, но
это окупается.
Допустим, например, что вы заперты в этой комнатке, что
жить вам осталось не более двух минут, но вы хотите
расквитаться с извергом, который, возможно, еще издевается над
вами там, за дверью. Что бы вы в этом случае сделали?
- Оставил бы письмо.
- Правильно. Вы захотели бы рассказать людям о том, как
вы погибли. Писать на бумаге бессмысленно. Убийца найдет
записку. Но если написать на стене, это может прочесть кто-то
другой. Так глядите же! Над самым плинтусом красным химическим
карандашом выведено: "Нас у..." - и все.
- О чем же это говорит?
- Видите - от пола до надписи не более фута. Бедняга
писал это, лежа на полу, умирая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359
- Сначала я расскажу, как он это сделал, а уж потом дам
объяснение, на которое вправе рассчитывать и вы и в еще большей
степени мой долготерпеливый друг, оказавший мне неоценимую
помощь. Но прежде всего мне хотелось бы дать вам представление
о том, каков склад ума этого человека. Он очень необычен -
настолько, что преступника, по всей вероятности, ждет не
виселица, а Бродмур2. Эмберли в избытке наделен такими чертами
натуры, которые в нашем представлении гораздо более свойственны
средневековому итальянцу, нежели англичанину наших дней. Это
был жалкий скупец, он так замучил жену своим крохоборством, что
она стала легкой добычей для любого искателя приключений,
каковой и не замедлил явиться в образе этого
медикуса-шахматиста Эрнеста. Эмберли играл в шахматы
превосходно - характерная примета человека, способного
замышлять хитроумные планы, Уотсон. Как все скупцы, он был
ревнив, и ревность переросла у него в манию. Были на то
основания, нет ли; но он заподозрил измену. Он задался целью
отомстить и принялся с дьявольской изобретательностью строить
план мести. Подойдите-ка сюда!
Уверенно, словно это был его собственный дом, Холмс повел
нас по коридору и остановился у открытой двери кладовой.
- Фу! Как ужасно пахнет краской! - воскликнул инспектор.
- Это обстоятельство и послужило нам первой уликой, -
сказал Холмс. - Можете поблагодарить доктора Уотсона, который
его заметил, не сумев, правда, сделать должные выводы. Оно-то и
навело меня на верный след. Зачем было этому человеку в такое
неподходящее время разводить в доме вонь? Очевидно, для того,
чтобы заглушить какой-то другой запах, который мог выдать вину,
возбудить подозрение. Затем явилась мысль о комнате, вот этой
самой, с железной дверью и железной шторой - комнате, которую
можно закрыть герметически. Сопоставьте эти два факта - куда
они ведут? Это я мог установить, только осмотрев дом самолично.
В том, что здесь кроется что-то серьезное, я уже не сомневался,
потому что успел навести справки в театре Хеймаркет и -
опять-таки благодаря наблюдательности доктора Уотсона -
выяснить, что в тот вечер ни тридцатое, ни тридцать второе
кресло в ряду "Б" на балконе не было занято. Следовательно,
Эмберли в театре не был и его алиби рухнуло. Он допустил грубый
промах, позволив моему дальновидному другу заметить номер
места, на котором должна была сидеть его жена. Теперь возник
вопрос, как осмотреть дом. Я послал своего агента в самую
глухую деревушку, какая была мне известна, и вызвал туда
Эмберли в такой час, чтобы он заведомо не успел вернуться. На
случай, если что-то пойдет не так, я дал ему в попутчики
доктора Уотсона. Имя достойного пастора было, разумеется, взято
из моего Крокфорда. Я говорю достаточно ясно?
- Это неподражаемо, - благоговейным голосом произнес
инспектор.
- Теперь можно было не бояться, что мне помешают, и
спокойно лезть в чужой дом. Профессия взломщика всегда меня
соблазняла, и, вздумай я ее избрать, не сомневаюсь, что мне
удалось бы выдвинуться на этом поприще. Что же я обнаружил?
Видите - вдоль плинтуса тянется газовая труба. Прекрасно. Она
поднимается вдоль стены, а вон там, в углу, имеется кран.
Труба, как вы видите, проведена в кладовую и доходит до вон той
лепной розы в центре потолка, где ее невидно под лепниной.
Конец ее оставлен открытым. В любой момент, открыв наружный
кран, комнату можно наполнить газом. Стоит повернуть рычаг до
предела, и любой, кто окажется в этой тесной комнатке при
закрытой двери и спущенной шторе, не продержится в сознании
даже двух минут. Какой дьявольской хитростью он заманил их
сюда, я не знаю, но, едва переступив порог, они оказались в его
власти.
Инспектор с интересом рассматривал газовую трубу.
- Кто-то из наших людей говорил, что в доме пахнет газом,
- сказал он. - Но окно и дверь были, конечно, открыты, да и
краской уже попахивало. Он-то утверждал, будто начал красить
накануне происшествия. Но что же дальше, мистер Холмс?
- Дальше произошел инцидент, несколько неожиданный для
меня самого. Рано на рассвете я уже спускался в сад из окна
буфетной, как вдруг чья-то рука схватила меня за шиворот и
чей-то голос произнес: "А ну, мошенник, чем ты здесь
занимаешься?" Когда мне удалось повернуть голову, передо мной
блеснули дымчатые очки моего друга и соперника мистера Баркера.
Это была забавная встреча, и мы оба не могли сдержать улыбки.
Выяснилось, что по просьбе родственников доктора Эрнеста он
тоже предпринял расследование и тоже пришел к выводу, что дело
нечисто. Ой уже несколько дней наблюдал за домом и взял на
заметку доктора Уотсона как явно подозрительное лицо,
посетившее усадьбу. Арестовать Уотсона он не мог, но когда у
него на глазах какой-то субъект вылез в сад из окна буфетной,
он не выдержал. Я, разумеется, рассказал ему, как обстоят дела,
и мы продолжали вести дело сообща.
- Почему с ним? Почему не с нами?
- Потому что я предполагал подвергнуть Эмберли небольшому
испытанию, которое и удалось так блестяще. Боюсь, что вы не
согласились бы зайти так далеко.
Инспектор улыбнулся.
- Что ж, быть может, и нет. Итак, мистер Холмс, если я
верно вас понял, вы совершенно устраняетесь от участия в этом
деле и передаете нам весь ваш материал.
- Разумеется. Это - мое обычное правило.
- Тогда я приношу вам благодарность от имени полиции.
Случай, как вы его толкуете, ясный. Трупы мы, вероятно,
обнаружим без труда.
- Я покажу вам небольшое, но страшное вещественное
доказательство, - продолжал Холмс. - Я уверен, что Эмберли
его не заметил. Чтобы добиться успеха, инспектор, надо всегда
стараться поставить себя на место другого и вообразить, как
поступили бы вы сами. Тут требуется известная доля фантазии, но
это окупается.
Допустим, например, что вы заперты в этой комнатке, что
жить вам осталось не более двух минут, но вы хотите
расквитаться с извергом, который, возможно, еще издевается над
вами там, за дверью. Что бы вы в этом случае сделали?
- Оставил бы письмо.
- Правильно. Вы захотели бы рассказать людям о том, как
вы погибли. Писать на бумаге бессмысленно. Убийца найдет
записку. Но если написать на стене, это может прочесть кто-то
другой. Так глядите же! Над самым плинтусом красным химическим
карандашом выведено: "Нас у..." - и все.
- О чем же это говорит?
- Видите - от пола до надписи не более фута. Бедняга
писал это, лежа на полу, умирая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359