- Не сомневаюсь, что вы попали в точку.
- Следствие покажет, прав я или нет. Так или иначе,
полковник Моран больше не будет беспокоить нас, знаменитое
духовое ружье фон Хердера украсит коллекцию музея
Скотленд-Ярда, и отныне никто не помешает мистеру Шерлоку
Холмсу заниматься разгадкой тех интересных маленьких загадок,
которыми так богата сложная лондонская жизнь.
Перевод Д. Лившиц
Примечания
1 Далай-лама - в то время верховный правитель Тибета
(духовный и светский); город Лхасса был местом пребывания
далай-ламы.
Артур Конан-Дойль. Пять зернышек апельсина
Когда я просматриваю мои заметки о Шерлоке Холмсе за годы
от 1882 до 1890, я нахожу так много удивительно интересных дел,
что просто не знаю, какие выбрать. Однако одни из них уже
известны публике из газет, а другие не дают возможности
показать во всем блеске те своеобразные качества, которыми мой
друг обладал в такой высокой степени. Все же одно из этих дел
было так замечательно по своим подробностям и так неожиданно по
результатам, что мне хотелось бы рассказать о нем, хотя с ним
связаны такие обстоятельства, которые, по всей вероятности,
никогда не будут полностью выяснены.
1887 год принес длинный ряд более или менее интересных
дел. Все они записаны мною. Среди них - рассказ о
"Парадол-чэмбер", Обществе Нищих-любителей, которое имело
роскошный клуб в подвальном этаже большого мебельного магазина;
отчет о фактах, связанных с гибелью британского судна "Софи
Эндерсон"; рассказ о странных приключениях Грайса Петерсона на
острове Юффа и, наконец, записки, относящиеся к Кемберуэльскому
делу об отравлении. В последнем деле Шерлоку Холмсу удалось
путем исследования механизма часов, найденных на убитом,
доказать, что часы были заведены за два часа до смерти и
поэтому покойный лег спать в пределах этого времени, - вывод,
который помог обнаружить преступника.
Все эти дела я, может быть, опишу когда-нибудь позже, но
ни одно из них не обладает такими своеобразными чертами, как те
необычайные события, которые я намерен сейчас изложить.
Был конец сентября, и осенние бури свирепствовали с
неслыханной яростью. Целый день завывал ветер, и дождь
барабанил в окна так, что даже здесь, в самом сердце огромного
Лондона, мы невольно отрывались на миг от привычного течения
жизни и ощущали присутствие грозных сил разбушевавшейся стихии.
К вечеру буря разыгралась сильнее; ветер в трубе плакат и
всхлипывал, как ребенок.
Шерлок Холмс был мрачен. Он расположился у камина и
приводил в порядок свою картотеку преступлений, а я, сидя
против него, так углубился в чтение прелестных морских
рассказов Кларка Рассела, что завывание бури слилось в моем
сознании с текстом, а шум дождя стал казаться мне рокотом
морских волн.
Моя жена гостила у тетки, и я на несколько дней устроился
в нашей старой квартире на Бейкер-стрит.
- Послушайте, - сказал я, взглянув на Холмса, - это
звонок. Кто же может прийти сегодня? Кто-нибудь из ваших
друзей?
- Кроме вас, у меня нет друзей, - ответил Холмс. - А
гости ко мне не ходят.
- Может быть, клиент?
- Если так, то дело должно быть очень серьезное. Что
другое заставит человека выйти на улицу в такой день и в такой
час? Но скорее всего это какая-нибудь кумушка, приятельница
нашей квартирной хозяйки.
Однако Холмс ошибся, потому что послышались шаги в
прихожей и стук в нашу дверь.
Холмс протянул свою длинную руку И повернул лампу от себя
так, чтобы осветить пустое кресло, предназначенное для
посетителя.
- Войдите! - сказал он.
Вошел молодой человек лет двадцати двух, изящно одетый, с
некоторой изысканностью в манерах. Зонт, с которого бежала
вода, и блестевший от дождя длинный непромокаемый плащ
свидетельствовали об ужасной погоде. Вошедший тревожно
огляделся, и при свете лампы я увидел, что лицо его бледно, а
глаза полны беспокойства, как у человека, внезапно охваченного
большой тревогой.
- Я должен перед вами извиниться, - произнес он, поднося
к глазам золотой лорнет.- Надеюсь, вы не сочтете меня
навязчивым... Боюсь, что я принес в вашу уютную комнату
некоторые следы бури и дождя.
- Дайте мне ваш плащ и зонт, - сказал Холмс. - Они
могут повисеть здесь, на крючке, и быстро высохнут. Я вижу, вы
приехали с юго-запада.
- Да, из Хоршема.
- Смесь глины и мела на носках ваших ботинок очень
характерна для этих мест.
- Я пришел к вам за советом.
- Его легко получить.
- И за помощью.
- А вот это не всегда так легко.
- Я слышал о вас, мистер Холмс. Я слышал от майора
Прендергаста, как вы спасли его от скандала в клубе Тэнкервилл.
- А-а, помню. Он был ложно обвинен в нечистой карточной
игре.
- Он сказал мне, что вы можете во всем разобраться.
- Он чересчур много мне приписывает.
- По его словам, вы никогда не знали поражений.
- Я потерпел поражение четыре раза. Три раза меня
побеждали мужчины и один раз женщина.
- Но что это значит в сравнении с числом ваших успехов!
- Да, обычно у меня бывают удачи.
- В таком случае, вы добьетесь успеха и в моем деле.
- Прошу вас придвинуть ваше кресло к камину в сообщить
мне подробности дела.
- Дело мое необыкновенное.
- Обыкновенные дела ко мне не попадают. Я высшая
апелляционная инстанция.
- И все же, сэр, я сомневаюсь, чтобы вам приходилось за
все время вашей деятельности слышать о таких непостижимых и
таинственных происшествиях, как те, которые произошли в моей
семье.
- Вы меня очень заинтересовали, - сказал Холмс. -
Пожалуйста, сообщите нам для начала основные факты, а потом я
расспрошу вас о тех деталях, которые покажутся мне наиболее
существенными.
Молодой человек придвинул кресло и протянул мокрые ноги к
пылающему камину.
- Меня зовут Джон Опеншоу,-сказал он.-Но, насколько я
понимаю, мои личные дела мало связаны с этими ужасными
событиями. Это какое-то наследственное дело, и поэтому, чтобы
дать вам представление о фактах, я должен вернуться к самому
началу всей истории...
У моего деда было два сына: мой дядя, Элиас, и мой отец,
Джозеф. Мой отец владел небольшой фабрикой в Ковентри. Ему
удалось расширить ее, когда началось производство велосипедов.
Отец изобрел особо прочные шины "Опеншоу", и его предприятие
пошло очень успешно, так что когда отец в конце концов продал
свою фирму, он удалился на покой вполне обеспеченным человеком.
Мой дядя Элиас в молодые годы эмигрировал в Америку и стал
плантатором во Флориде, где, как говорили, дела его шли очень
хорошо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359