Более двадцати лет мы вели
мирный и плодотворный образ жизни и все надеялись, что наше
прошлое забыто навеки. Можешь себе представить мое состояние,
когда в моряке, который пришел к нам, я узнал человека,
подобранного в море! Каким-то образом он разыскал меня и Бедоза
и решил шантажировать нас. Теперь ты догадываешься, почему я
старался сохранить с ним мирные отношения, и отчасти поймешь
мой ужас, который еще усилился после того, как он, угрожая мне,
отправился к другой жертве".
Под этим неразборчиво, дрожащей рукой было написано:
"Бедоз написал мне шифром, что Хадсон рассказал все. Боже
милосердный, спаси нас!"
Вот что я прочитал в ту ночь Тревору-сыну. На мои взгляд
Уотсон, эта история полна драматизма. Мой друг был убит горем.
Он отправился на чайные плантации в Терай и там, как я слышал,
преуспел. Что касается моряка и мистера Бедоза, то со дня
получения предостерегающего письма ни о том, ни о другом не
было ни слуху ни духу. Оба исчезли бесследно. В полицию никаких
донесений не поступало, следовательно, Бедоз ошибся, полагая,
что угроза будет приведена в исполнение. Кто-то как будто видел
Хадсона мельком. Полиция решила на этом основании, что он
прикончил Бедоза и скрылся. Я же думаю, что все вышло как раз
наоборот: Бедоз, доведенный до отчаяния, полагая, что все
раскрыто, рассчитался наконец с Хадсоном и скрылся, не забыв
захватить с собой изрядную сумму денег. Таковы факты, доктор, и
если они когда-нибудь понадобятся вам для пополнения вашей
коллекции, то я с радостью предоставлю их в ваше распоряжение.
Перевод Г. Любимова
Артур Конан-Дойль. "Медные буки"
- Человек, который любит искусство ради искусства, -
заговорил Шерлок Холмс, отбрасывая в сторону страницу с
объявлениями из "Дейли телеграф", - самое большое удовольствие
зачастую черпает из наименее значительных и ярких его
проявлений. Отрадно заметить, что вы, Уотсон, хорошо усвоили
эту истину при изложении наших скромных подвигов, которые по
доброте своей вы решились увековечить и, вынужден
констатировать, порой пытаетесь приукрашивать, уделяете
внимание не столько громким делам и сенсационным процессам, в
коих я имел честь принимать участие, сколько случаям самим по
себе незначительным, но зато предоставляющим большие
возможности для дедуктивных методов мышления и логического
синтеза, что особенно меня интересует.
- Тем не менее, - улыбнулся я, - не смею утверждать,
что в моих записках вовсе отсутствует стремление к
сенсационности.
- Возможно, вы и ошибаетесь, - продолжал он, подхватив
щипцами тлеющий уголек и раскуривая длинную трубку вишневого
дерева, которая заменяла глиняную в те дни, когда он был
настроен скорее спорить, нежели размышлять, - возможно, вы и
ошибаетесь, стараясь приукрасить и оживить ваши записки вместо
того, чтобы ограничиться сухим анализом причин и следствий,
который единственно может вызывать интерес в том или ином деле.
- Мне кажется, в своих записках я отдаю вам должное, -
несколько холодно возразил я, ибо меня раздражало самомнение
моего друга, которое, как я неоднократно убеждался, было весьма
приметной чертой в его своеобразном характере.
- Нет, это не эгоизм и не тщеславие, - сказал он,
отвечая по привычке скорее моим мыслям, чем моим словам. -
Если я прошу отдать должное моему искусству, то это не имеет
никакого отношения ко мне лично, оно - вне меня. Преступление
- вещь повседневная. Логика - редкая. Именно на логике, а не
преступлении вам и следовало бы сосредоточиться. А у вас курс
серьезных лекций превратился в сборник занимательных рассказов.
Было холодное утро начала весны; покончив с завтраком, мы
сидели возле ярко пылавшего камина в нашей квартире на
Бейкер-стрит. Густой туман повис между рядами сумрачных домов,
и лишь окна напротив тусклыми, расплывшимися пятнами маячили в
темно-желтой мгле. У нас горел свет, и блики его играли на
белой скатерти и на посуде - со стола еще не убирали. Все утро
Шерлок Холмс молчал, сосредоточенно просматривая газетные
объявления, пока наконец, по-видимому, отказавшись от поисков и
пребывая не в лучшем из настроений, не принялся читать мне
нравоучения по поводу моих литературных занятий.
- В то же время, - после паузы продолжал он, попыхивая
своей длинной трубкой и задумчиво глядя в огонь, - вас вряд ли
можно обвинить в стремлении к сенсационности, ибо большинство
тех случаев, к которым вы столь любезно проявили интерес, вовсе
не представляет собой преступления. Незначительное происшествие
с королем Богемии, когда я пытался оказать ему помощь, странный
случай с Мэри Сазерлэнд, история человека с рассеченной губой и
случай со знатными холостяком - все это не может стать
предметом судебного разбирательства. Боюсь, однако, что,
избегая сенсационности, вы оказались в плену тривиальности.
- Может, в конце концов так и случилось, - ответил я, -
но методы, о которых я рассказываю, своеобразны и не лишены
новизны.
- Мой дорогой, какое дело публике, великой, но лишенной
наблюдательности публике, едва ли способной по зубам узнать
ткача или по большому пальцу левой руки - наборщика, до
тончайших оттенков анализа и дедукции? И тем не менее, даже
если вы банальны, я вас не виню, ибо дни великих дел сочтены.
Человек, или по крайней мере преступник, утратил
предприимчивость и самобытность. Что же касается моей скромной
практики, то я, похоже, превращаюсь в агента по розыску
утерянных карандашей и наставника молодых леди из пансиона для
благородных девиц. Наконец-то я разобрался, на что гожусь. А
полученное мною утром письмо означает, что мне пора приступить
к новой деятельности. Прочтите его. - И он протянул мне
помятый листок.
Письмо было отправлено из Монтегю-плейс накануне вечером.
"Дорогой мистер Холмс!
Мне очень хочется посоветоваться с вами по поводу
предложения занять место гувернантки. Если разрешите, я зайду к
вам завтра в половине одиннадцатого.
С уважением
Вайолет Хантер".
- Вы знаете эту молодую леди? - спросил я.
- Нет.
- Сейчас половина одиннадцатого.
- Да, а вот, не сомневаюсь, она звонит.
- Это дело может оказаться более интересным, нежели вы
предполагаете. Вспомните случай с голубым карбункулом, который
сначала вы сочли просто недоразумением, а потом он потребовал
серьезного расследования. Так может получиться и на этот раз.
- Что ж, будем надеяться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359
мирный и плодотворный образ жизни и все надеялись, что наше
прошлое забыто навеки. Можешь себе представить мое состояние,
когда в моряке, который пришел к нам, я узнал человека,
подобранного в море! Каким-то образом он разыскал меня и Бедоза
и решил шантажировать нас. Теперь ты догадываешься, почему я
старался сохранить с ним мирные отношения, и отчасти поймешь
мой ужас, который еще усилился после того, как он, угрожая мне,
отправился к другой жертве".
Под этим неразборчиво, дрожащей рукой было написано:
"Бедоз написал мне шифром, что Хадсон рассказал все. Боже
милосердный, спаси нас!"
Вот что я прочитал в ту ночь Тревору-сыну. На мои взгляд
Уотсон, эта история полна драматизма. Мой друг был убит горем.
Он отправился на чайные плантации в Терай и там, как я слышал,
преуспел. Что касается моряка и мистера Бедоза, то со дня
получения предостерегающего письма ни о том, ни о другом не
было ни слуху ни духу. Оба исчезли бесследно. В полицию никаких
донесений не поступало, следовательно, Бедоз ошибся, полагая,
что угроза будет приведена в исполнение. Кто-то как будто видел
Хадсона мельком. Полиция решила на этом основании, что он
прикончил Бедоза и скрылся. Я же думаю, что все вышло как раз
наоборот: Бедоз, доведенный до отчаяния, полагая, что все
раскрыто, рассчитался наконец с Хадсоном и скрылся, не забыв
захватить с собой изрядную сумму денег. Таковы факты, доктор, и
если они когда-нибудь понадобятся вам для пополнения вашей
коллекции, то я с радостью предоставлю их в ваше распоряжение.
Перевод Г. Любимова
Артур Конан-Дойль. "Медные буки"
- Человек, который любит искусство ради искусства, -
заговорил Шерлок Холмс, отбрасывая в сторону страницу с
объявлениями из "Дейли телеграф", - самое большое удовольствие
зачастую черпает из наименее значительных и ярких его
проявлений. Отрадно заметить, что вы, Уотсон, хорошо усвоили
эту истину при изложении наших скромных подвигов, которые по
доброте своей вы решились увековечить и, вынужден
констатировать, порой пытаетесь приукрашивать, уделяете
внимание не столько громким делам и сенсационным процессам, в
коих я имел честь принимать участие, сколько случаям самим по
себе незначительным, но зато предоставляющим большие
возможности для дедуктивных методов мышления и логического
синтеза, что особенно меня интересует.
- Тем не менее, - улыбнулся я, - не смею утверждать,
что в моих записках вовсе отсутствует стремление к
сенсационности.
- Возможно, вы и ошибаетесь, - продолжал он, подхватив
щипцами тлеющий уголек и раскуривая длинную трубку вишневого
дерева, которая заменяла глиняную в те дни, когда он был
настроен скорее спорить, нежели размышлять, - возможно, вы и
ошибаетесь, стараясь приукрасить и оживить ваши записки вместо
того, чтобы ограничиться сухим анализом причин и следствий,
который единственно может вызывать интерес в том или ином деле.
- Мне кажется, в своих записках я отдаю вам должное, -
несколько холодно возразил я, ибо меня раздражало самомнение
моего друга, которое, как я неоднократно убеждался, было весьма
приметной чертой в его своеобразном характере.
- Нет, это не эгоизм и не тщеславие, - сказал он,
отвечая по привычке скорее моим мыслям, чем моим словам. -
Если я прошу отдать должное моему искусству, то это не имеет
никакого отношения ко мне лично, оно - вне меня. Преступление
- вещь повседневная. Логика - редкая. Именно на логике, а не
преступлении вам и следовало бы сосредоточиться. А у вас курс
серьезных лекций превратился в сборник занимательных рассказов.
Было холодное утро начала весны; покончив с завтраком, мы
сидели возле ярко пылавшего камина в нашей квартире на
Бейкер-стрит. Густой туман повис между рядами сумрачных домов,
и лишь окна напротив тусклыми, расплывшимися пятнами маячили в
темно-желтой мгле. У нас горел свет, и блики его играли на
белой скатерти и на посуде - со стола еще не убирали. Все утро
Шерлок Холмс молчал, сосредоточенно просматривая газетные
объявления, пока наконец, по-видимому, отказавшись от поисков и
пребывая не в лучшем из настроений, не принялся читать мне
нравоучения по поводу моих литературных занятий.
- В то же время, - после паузы продолжал он, попыхивая
своей длинной трубкой и задумчиво глядя в огонь, - вас вряд ли
можно обвинить в стремлении к сенсационности, ибо большинство
тех случаев, к которым вы столь любезно проявили интерес, вовсе
не представляет собой преступления. Незначительное происшествие
с королем Богемии, когда я пытался оказать ему помощь, странный
случай с Мэри Сазерлэнд, история человека с рассеченной губой и
случай со знатными холостяком - все это не может стать
предметом судебного разбирательства. Боюсь, однако, что,
избегая сенсационности, вы оказались в плену тривиальности.
- Может, в конце концов так и случилось, - ответил я, -
но методы, о которых я рассказываю, своеобразны и не лишены
новизны.
- Мой дорогой, какое дело публике, великой, но лишенной
наблюдательности публике, едва ли способной по зубам узнать
ткача или по большому пальцу левой руки - наборщика, до
тончайших оттенков анализа и дедукции? И тем не менее, даже
если вы банальны, я вас не виню, ибо дни великих дел сочтены.
Человек, или по крайней мере преступник, утратил
предприимчивость и самобытность. Что же касается моей скромной
практики, то я, похоже, превращаюсь в агента по розыску
утерянных карандашей и наставника молодых леди из пансиона для
благородных девиц. Наконец-то я разобрался, на что гожусь. А
полученное мною утром письмо означает, что мне пора приступить
к новой деятельности. Прочтите его. - И он протянул мне
помятый листок.
Письмо было отправлено из Монтегю-плейс накануне вечером.
"Дорогой мистер Холмс!
Мне очень хочется посоветоваться с вами по поводу
предложения занять место гувернантки. Если разрешите, я зайду к
вам завтра в половине одиннадцатого.
С уважением
Вайолет Хантер".
- Вы знаете эту молодую леди? - спросил я.
- Нет.
- Сейчас половина одиннадцатого.
- Да, а вот, не сомневаюсь, она звонит.
- Это дело может оказаться более интересным, нежели вы
предполагаете. Вспомните случай с голубым карбункулом, который
сначала вы сочли просто недоразумением, а потом он потребовал
серьезного расследования. Так может получиться и на этот раз.
- Что ж, будем надеяться!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359