- Даже в день смерти сэра Чарльза?
Румянец в мгновение ока схлынул с ее щек; лицо, смотревшее
на меня, покрылось мертвенной бледностью. Пересохшие губы
дрогнули, и я скорее увидел, чем услышал еще одно "нет".
- Вам явно изменяет память. Я могу даже процитировать
одну фразу из вашего письма. Там было сказано: "Умоляю вас, как
джентльмена, сожгите это письмо и будьте у калитки в десять
часов вечера".
Мне показалось, что еще секунда - и миссис Лайонс
потеряет сознание, но она поборола себя огромным усилием воли.
- Значит, нет на свете порядочных джентльменов? -
вырвалось у нее.
- Вы несправедливы к сэру Чарльзу: он исполнил вашу
просьбу. Но иной раз можно прочесть даже сожженное письмо.
Теперь вы призна°тесь, что писали ему в тот день?
- Да, писала. Я не стану отказываться! - воскликнула
она, вкладывая всю душу в свои слова. - Мне нечего стыдиться
этого письма. Я просила его о помощи. Я была уверена, что, если
мне удастся поговорить с ним, он не откажется поддержать меня.
- Но почему вы назначили такой час для встречи?
- Я узнала, что он уезжает на другой день в Лондон,
возможно на несколько месяцев. А раньше я не могла прийти, на
это у меня были свои причины.
- Зачем же вы назначили свидание в парке? Разве нельзя
было устроить его в доме?
- По-вашему, женщина может явиться одна в такой поздний
час в дом холостяка?
- Хорошо. Что же было, когда вы пришли на свидание?
- Я никуда не ходила.
- Миссис Лайонс!
- Клянусь вам всем, что для меня свято, я не ходила туда!
Мне помешали.
- Что же вам помешало?
- Это мое личное дело, я не могу говорить о нем.
- Следовательно, вы назначили свидание сэру Чарльзу в том
самом месте, где его постигла смерть, и даже в тот же самый
час, но сами туда не пошли?
- Это святая правда.
Все мои дальнейшие ухищрения ни к чему не привели, она
продолжала стоять на своем.
- Миссис Лайонс, - сказал я, заканчивая этот длинный и
безрезультатный допрос, - вы не хотите говорить начистоту и
тем самым берете на себя большую ответственность. Ваше
положение весьма щекотливое. Если я обращусь к помощи полиции,
вы убедитесь, насколько все это скомпрометирует вас. Допустим,
что вы ни в чем не виноваты, но тогда зачем вам понадобилось с
первых же слов отказываться от своего письма, которое было
послано сэру Чарльзу в день его смерти?
- Я боялась, что из этого будут сделаны ложные выводы и
меня вовлекут в неприятную историю.
- А почему вы так настаивали, чтобы сэр Чарльз уничтожил
ваше письмо?
- Если вы читали его, вам это должно быть ясно самому.
- Я не говорил, что читал все письмо.
- Вы привели на память целую фразу.
- Только постскриптум. Я уже сказал вам, что письмо было
сожжено, мне не удалось прочитать его целиком. Повторяю свой
вопрос еще раз: почему вы так настаивали, чтобы сэр Чарльз
уничтожил ваше письмо?
- Это касается только меня.
- Тогда вы тем более должны остерегаться публичного
расследования.
- Хорошо, я расскажу вам все. Если слухи о моей горькой
судьбе дошли и до вас, то вы должны знать, что я вышла замуж
опрометчиво и имею все основания сожалеть об этом.
- Да, я кое-что слышал.
- С тех пор муж, которого я ненавижу, не перестает
преследовать меня своими домогательствами. Закон на его
стороне, и мне каждый день грозит опасность, что он принудит
меня к совместной жизни. Перед тем как написать письмо сэру
Чарльзу, я узнала, что могу получить свободу, но для этого
требовались деньги. Свобода даст мне все: душевное спокойствие,
счастье, самоуважение - решительно все! Великодушие сэра
Чарльза было хорошо известно, и я думала: если рассказать ему о
своем горе, он не откажется помочь.
- Так почему же вы не пришли на свидание?
- Потому что за это время я успела получить помощь из
других рук.
- Тогда надо было написать вторично и объяснить, почему
вы не можете прийти!
- Я так бы и сделала, если б не прочла на следующее утро
в газетах о его смерти.
Рассказ получался довольно связный, и мои вопросы не могли
поколебать его правдоподобие. Проверить все это можно было бы
только одним способом: узнать, начала ли миссис Лайонс
бракоразводное дело вскоре после трагической смерти сэра
Чарльза.
Она вряд ли осмелилась бы солгать, что не была на
свидании, так как ей пришлось бы поехать в Баскервиль-холл в
шарабане и вернуться в Кумби-Треси только к рассвету. Такую
поездку не сохранишь в тайне. Следовательно, она говорит правду
или по крайней мере часть правды.
Я ушел от нее, сбитый с толку и удрученный своей неудачей.
Опять передо мной та глухая стена, которая вырастает на всех
моих путях к намеченной цели. И все же, вспоминая лицо этой
женщины и ее поведение во время нашего разговора, я все больше
и больше убеждался, что она многое утаила от меня. Почему она
вдруг так побледнела? Почему мне приходилось силой вырывать у
нее каждое слово? Почему она не поехала на свидание,
назначенное на тот час, когда произошла трагедия? Уж наверно,
причины всего этого не так просты, как ей хотелось внушить мне.
Да, тут ничего нельзя было поделать! Приходилось идти по другим
следам, которые вели к каменным пещерам на болотах.
Но следы эти были в высшей степени неясные, в чем я
убедился на обратном пути, проезжая мимо холмов, испещренных
остатками жилья доисторического человека. Бэрримор сказал, что
неизвестный прячется в одной из заброшенных пещер, но ведь тут
они попадаются всюду! Впрочем, кроме указаний Бэрримора, у меня
были и свои собственные соображения, так как я сам видел этого
человека на вершине гранитного столба. Следовательно, оттуда и
надо начинать поиски. Я обследую каждую пещеру в этом месте и в
конце концов найду ту, которая мне нужна. Если незнакомец
попадется мне, я заставлю его назвать себя, заставлю
признаться, почему он так упорно преследует нас. Пусть даже для
этого придется пригрозить ему револьвером. Он улизнул от Холмса
на многолюдной Риджент-стрит, но здесь, на пустынных болотах,
это ему не удастся. Если же я найду ту самую пещеру, а ее
обитателя там не окажется, что ж - буду ждать его возвращения,
когда бы он ни пришел. Холмс упустил этого человека в Лондоне.
Как же я буду торжествовать, если мне удастся настигнуть его и
тем самым взять верх над моим учителем!
Счастье столько раз изменяло нам во время этого
расследования, но теперь оно обернулось ко мне лицом, И
вестником удачи был не кто иной, как седовласый, румяный мистер
Френкленд, который встретил меня у своей садовой калитки,
выходившей на проезжую дорогу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340 341 342 343 344 345 346 347 348 349 350 351 352 353 354 355 356 357 358 359